– Не бойтесь, герцогиня, я верну вам супруга в добром здравии и в лучшем состоянии, чем он теперь! – заверила племянницу Дева.

В Селль-ан-Берри, за день до отъезда в Раморантен, где собиралось и укомплектовывалось войско, Алансон подвел к Жанне двух молодых людей – они оба не просто с восхищением смотрели на девушку, но, казалось, от одного ее присутствия потеряли дар речи.

– Познакомьтесь, прошу вас. Перед вами Дама Жанна. – Герцог улыбнулся девушке. – Вы – их героиня. Представляю вам моих друзей – братьев де Лаваль, Ги и Андре.

Молодые дворяне низко поклонились Деве.

– Их бабушка Анна де Лаваль – вдова Бертрана Дю Геклена.

– Неужели? – искренне удивилась Жанна. Она не скрывала своего восторга. – Неужели…

Какое имя! Герой войны с англичанам – дважды побывавший в плену, дважды выкупленный королем Франции Карлом Пятым – ее, Жанны, дедом. Это Дю Геклен подарил ее отцу, Людовику Орлеанскому, свой легендарный меч, который она взяла из аббатства Сент-Катрин-де-Фьербуа!

– И ваша бабушка… до сих пор жива?

– Благодарение Господу – да, – ответил самый храбрый из братьев, старший, Ги. – Она очень дорожит нами и просит почаще писать ей.

– Братья де Лаваль приехали, чтобы присоединиться к нашему войску, – сказал Алансон.

– Я искреннее рада этому, – кивнула Жанна. – Идемте же ко мне в дом, господа, я непременно хочу угостить вас вином! Чтобы ваша почтенная бабушка, когда вы напишите ей письмо, не сказала, что Дева Жанна – негостеприимная хозяйка!

Она провела двух знатных юношей в отведенные для нее комнаты, хлопнула в ладоши. Паж де Кут разлил по кубкам вино.

– Недалек тот день, мои благородные юноши, когда мы будем пить с вами вино в Париже!

Ее порыв вдохновил молодых людей – теперь они знали точно, что так оно и будет!

Жанна выезжала в Раморантен, а далее в Орлеан раньше Алансона – ее отряды уже были готовы. Братья де Лаваль должны были ехать с герцогом. Но они пришли попрощаться со своей героиней. Они увидели ее выходящей из дома – в ее сверкающих латах, с непокрытой головой, с боевым топором, что не так давно подарил ей Ковальон. На рукояти этого топора Жанна попросила выгравировать свой инициал – букву «J» и корону сверху. За Жанной следовал де Кут, держа в руках свернутое знамя Девы.

Жанна подошла к своему вороному коню, подаренному ей герцогом Лотарингским, но конь сердито захрапел, попятился, встал на дыбы. Его повело в сторону – он тряс головой, храпел и не унимался.

– Что в тебя вселилось?! – гневно выкрикнула Жанна. Она обернулась на слуг. – Подведите его к кресту!

Дом, который выбрала для себя Жанна, стоял рядом с сельской церковью, а у церкви был врыт в землю высокий крест. К нему и подвели норовистого коня Девы. И только конь оказался у креста, как неожиданно затих.

Жанна усмехнулась:

– Вот это дело!

Она прыгнула в седло и, прихватив узду, обернулась к нескольким священникам, стоявшим на пороге церкви:

– Святые отцы! Устройте шествие и помолитесь за наши души! – Дева пришпорила коня и, взмахнув топором в направлении дороги, крикнула своим приближенным: – Вперед!

И за воинственной Девой, составляя ее неизменную свиту, поскакали Жан д’Олон, братья Жак и Пьер д’Арки и паж де Кут, держа в руке свернутое белое знамя. Войско Жанны, которое возглавлял маршал де Буссак, чуть раньше уже двинулось в сторону Раморантена. Ги и Андре де Лавалям было очень обидно, что в этот день они не смогут составить Даме Жанне компанию. А как бы хотелось! В лагерь французской армии они отправлялись утром следующего дня с герцогом Алансонским, Орлеанским Бастардом и де Гокуром.

Но зато в день отъезда Жанны из Селль-ан-Берри бретонец Ги де Лаваль напишет любимой бабушке письмо о встрече с Девой, где будут такие строки: «Видеть и слышать ее – в этом есть что-то божественное!» [2]

Одиннадцатого июня семитысячная армия под предводительством герцога Алансонского вышла из Орлеана и направилась к Жаржо, опустошая предместья. Граф Суффолк вывел свои полки из города и дал сражение. Французы бились храбро и в конце концов оттеснили англичан обратно в крепость. Ночью капитаны решили основательно посовещаться, но Жанна помешала им.

– Хватит говорить о том, как победить англичан, – сказала она в разгар заседания. – Надо просто пойти и разбить их!

– Легко сказать – взять и разбить, – откликнулся Алансон. – Жаржо – добрая крепость.

– Это не Турель, – осторожно заметил Орлеанский Бастард.

– Для всего нужен свой час, – не желая слушать капитанов, продолжала Жанна. – Решающий час наступает, когда это угодно Богу. И мне ведом этот час. Мы будем действовать – и Господь нам поможет! – Она взглянула на Алансона. – Утром, едва рассветет, командуйте на штурм, милый герцог!