Шрифт:
Сквозняк? Но неужели настолько сильный, чтобы открыть тяжелую дверь?
Скрип.
Теперь она уже могла различить мебель, светлые тона дивана…
– Дин, это ты? Тишина.
Мевис почувствовала, как переполняющие ее страхи тянут ее, будто струи воздуха детский воздушный шар, к спасительному джипу. Она повернулась, чтобы уйти.
– Мевис…
Это ветер шуршал в отяжеленных ветвях деревьев? Это только почудилось? Ей просто хотелось это услышать?
Мевис остановилась, повернула обратно к двери.
– Это ты, Дин? Нет ответа.
– Дин, мне это не нравится.
– Мевис… – произнес голос, на этот раз более отчетливо, как будто ее смятение придало ему ясность.
Это был Дин. Или нет?
Она подошла ближе и толкнула дверь. Голос страха в голове стал просто оглушительным, вызвав воспоминание о сообщении на автоответчике.
Здесь было что-то не так. Ей лучше уйти.
– Мевис…
«Уходи!» – срываясь на визг, вопил ее внутренний голос. Как будто услышав это, шепот воззвал:
– Мевис… Мне больно…
Вопль детского панического страха был проигнорирован, отброшен, как шелуха.
– О, Дин! – закричала она и вошла в дом.
глава 20
Незнакомца привели через черный ход. Его руки за спиной надежно сковывали наручники. Рядом с ним шел Джерри Нильс. Кой Чиверс замер в дверях с пистолетом в руке. Незнакомца проводили прямо в звуконепроницаемую камеру предварительного заключения в цокольном этаже. Джерри грубо толкнул его внутрь, где уже ожидал шериф, сидя на невысокой плоской кушетке.
С незнакомца сняли плащ, шляпу, пояс и ботинки. Теперь на нем были только джинсы и майка с короткими рукавами. Но носки он носил толстые, связанные из темно-серой шерсти. Создавалось такое впечатление, что он не мог решить, для какой погоды одеться.
– Кто ты, черт побери? – потребовал Джон, чье небритое лицо прорезали сердитые морщины.
Незнакомец улыбнулся. Борода и длинные каштановые волосы говорили в пользу зрелого возраста, но глаза, горевшие голубоватым огнем, делали этого человека чрезвычайно молодым.
– Он говорит, что его зовут Илия, – сказал Джерри. Он стоял за подозреваемым, держа того за наручники. – В этом все дело. Он не говорит фамилию.
– Илия! – выплюнул имя Джон, словно откусил что-то горькое. – А фамилии нет? Не думаешь, что это странно?
– Правда стала бы самой большой загадкой для всех, – сказал чужак.
Голос прозвучал гораздо мягче, чем ожидал Джон, намекая на то, что его хозяин молод и силен духом и телом.
Джон передернул плечами, неожиданно ощутив неудобство. Беспокойство. Тревогу. Нервировал тот факт, что этот человек был не тем, кем казался.
– Он все время ведет подобные разговоры. Сукин сын не затыкался всю дорогу. Но все это была такая же пустая болтовня.
Незнакомец улыбнулся:
– Ты думаешь, что я безумен, не так ли? Скорее даже хочешь, чтобы я оказался безумным. Мое безумие означает здравый рассудок всего мира.
Джерри поморщился:
– Да, да, точно. Означает, что ты жалкий ублюдок, убивающий всех. Джон кивнул едва заметным движением.
Джерри сразу же среагировал, подтянув наручники. Илия поморщился, но не издал ни звука.
– Послушай, может быть, все-таки скажешь свое настоящее имя, – спросил Джон.
– Я уже сказал, говорю и скажу опять, – ответил человек.
Джерри затянул наручники до упора. Металл врезался в раздраженную кожу запястий. Задержанный скрипнул зубами. Потом явил на свет еще одну улыбку.
– Мистер… – Джон помедлил, – Илия. Помощник Нильс сообщил мне, что у тебя за пояс был заткнут «Магнум» сорок пятого калибра. Не будешь так любезен сказать для чего?
– Что тут можно сказать? Придает мне уверенности. Джон воздержался от комментариев.
Наручники снова щелкнули. Задержанный застонал. На его левом запястье показалась тонкая линия кровоподтека.
– …Он также сказал мне, что у тебя нет на него разрешения. Незаконное владение оружием. Это текущее обвинение.
Кой Чиверс оставался в дверях, переминаясь с ноги на ногу.
– Слушай, ты избавишь нас от кучи неприятностей, если будешь содействовать. – Как говорится над унитазом: «Я хочу облегчиться, так облегчи меня».
В дверях камеры послышалось хихиканье Чиверса. Джон взглядом заставил его замолчать.