Шрифт:
— Морг охраняется? — деловито поинтересовался молодой маг, когда мы уже подошли к серому двухэтажному зданию с узкими окнами.
— Да, на входе постоянно дежурит санитар, — ответил я. — Круглосуточно. Но, разумеется, морг — не тюрьма и не гномский банк, сами понимаете. А вы откуда, Селена?
Она, кажется, не ожидала вопроса, но ответила.
— Я родилась далеко отсюда. К юго-востоку от Ицкарона. Когда-то наш замок назывался Марксбургом. А теперь я даже не знаю, живёт ли там кто-нибудь, честно говоря. Я полтора столетия не была в тех краях.
И, судя по всему, родину она посещать не собирается еще долго. Могу понять. Я стал вампиром, когда мои родители уже умерли, жены у меня не было. Была невеста, которая меня не любила и которую я не любил. Была сестра, с которой мы почти не общались. Зато мне всегда нравился сам город, с его улицами, с его суетой во время замещений, с его парками и аллеями. В целом, у меня было довольно много причин, чтобы вернуться, и совсем мало, чтобы не возвращаться. Но, все равно, мне потребовалось время, чтобы решиться на возвращение.
Дежурный санитар поднял на нас глаза и встал нам навстречу из-за стойки. Голдерс, студент, выпуск через год. Сейчас у нас на практике. Из него получится неплохой педиатр, но, увы, отработав в клинике положенные пять лет, он уедет в Суран[ [32] , где постарается стать домашним врачом в семействе какого-нибудь имперского чиновника.
— Скажите, Голдерс, — обратился я к нему, — тело Гельмута Янка все еще у нас?
Он сверился с журналом и ответил:
— Да, доктор Ицк, никто за ним даже не обращался. Лежит во втором холодильнике, пятая полка.
32
Суран — столица Суранской империи, в которую входит Ицкарон на правах вольного города. Суран расположен западнее Ицкарона, примерно в шестистах километрах от него, в междуречье Стыбра и Упызы. В настоящее время там проживает примерно пятьсот тысяч жителей, если считать с предместьями.
— Прошу, — сказал я своим спутникам, приглашая их за собой.
Мы поднялись на второй этаж и прошли в холодную комнату, полную охранных заклинаний. Сохранитель был встроен в стену, а пятая полка, как и все остальные, выдвигалась, стоило потянуть за ручку.
— Ну, как видите, он здесь, — сказал я, разглядывая тело. — Скажите, а что он успел натворить, после того как умер?
— Человека убил, — ответила Селена, осторожно склоняясь к правой руке трупа, сжимающей стилет с окровавленным лезвием, но, не касаясь ни лезвия, ни трупа. — Он тоже должен быть где-то у вас тут. Александр Свит, ножевое в горло.
— Да, этого я помню, — сказал я. — Теперь понятно, отчего рана была более рваной, чем резаной. Его, если не ошибаюсь, привезли во второй половине дня, в воскресенье.
— Эрик, будь добр, дойди до приемного покоя и позвони в отдел, — сказала Селена своему напарнику. — Если шефа еще нет, расскажи все Вэнди и попроси ее приехать сюда с походным набором. Тогда пусть она сама свяжется с Квентином и все ему расскажет, возможно, он захочет привлечь еще какого-нибудь специалиста.
Эрик кивнул и вышел из комнаты.
— И часто у вас тут такое? — поинтересовалась Селена, разглядывая сапоги на ногах мертвого убийцы.
— Вы имеете виду, часто ли у нас тут люди после вскрытия встают, одеваются, уходят, кого-то убивают, а затем возвращаются и, не раздеваясь, укладываются обратно? — спросил я. — Честно говоря, не припомню. На городском кладбище и не такое случалось, но у меня, в морге — впервые. Кстати говоря, если не ошибаюсь, Александр Свит должен быть рядом, на шестой полке.
Я потянул за ручку, и шестая полка выехала из стены. Я не ошибся, Свит лежал именно тут.
— Как вы думаете, быть может, ему было скучно лежать одному, и он таким образом обзавелся товарищем? — спросил я, задвигая господина Свита на место.
— Не исключаю, — улыбнулась Селена. — Кстати, мне нужно будет поговорить с тем, кто сидел у вас на входе в воскресенье, в первую половину дня.
Сэр Генри Свиклай, премьер-лейтенант Стражи
— Квентин, я вот не пойму, ты придуриваешься или на самом деле такой? — не удержался я. — Мы же утром этот вопрос обсудили. У тебя других дел нет? Подбросить?
Вообще, я стараюсь не вести разговоры в подобном тоне с офицером, если присутствуют его подчиненные. Но тут и наличие в кабинете старшего констебля Зорра меня не удержало.
— Простите, сэр, какой — такой? — спросил Уиллис. — Разве не вы меня учили, что не бывает малых и больших преступлений, что Стража должна одинаково внимательно относиться ко всем делам?
Учил. Выучил на свою голову. Это он мне мои слова припомнил, когда я ему говорил, что так же важно разнять пьяную семейную ссору, как и найти убийцу городского советника.