— А что, вы против ухаживаний? — спросил Льюр.

— Ммм… не знаю… вообще это все столько времени отнимает… кроме того, я как-то отвыкла, честно сказать… И потом, я же алхимик.

— А алхимики что, не люди? — озадаченно спросил Льюр.

— Люди, конечно… но мы к некоторым вещам относимся, как бы сказать… проще, — ответила Вэнди, поправив кончиком карандаша прядь синих волос. — Скажем так, мы склонны рассматривать процесс взаимоотношений между двумя разнополыми индивидами скорее с точки зрения физиологической.

— Хм. То есть вы хотите сказать, — Льюр заговорил медленно, осторожно подбирая слова, — что у вас вообще никогда не было нормальных отношений? То есть я имею в виду, прогулок, свиданий, цветов и всего такого прочего?

— Почему же? Были. Я один раз даже чуть замуж не вышла. Все было, как вы сказали: прогулки, свидания, цветы… очень много цветов, он садовником был… хотя, вообще-то он и сейчас садовник. Потом он мне сделал предложение, и я согласилась.

— И что вам помешало?

— Я передумала за неделю до свадьбы.

— Почему? — поинтересовался Льюр.

— Во-первых, я тогда готовилась к поступлению в ИБМ, мне пятнадцать было. Выйди я замуж, меня бы туда не взяли, а учиться я очень хотела. Я уже тогда собиралась в Главную алхимическую, а для работы там диплом магического вуза очень желателен, тем более что в ИБМ после третьего курса можно выбрать специализацией алхимию и поступить на Объединенную алхимическую кафедру. Что я потом и сделала. Во-вторых, Йован слишком серьезно к этому относился, а я… Ничего особенного я к нему не чувствовала. Мне просто скучно было, наверное. Я смотрела на него и понимала, что делаю что-то не то.

— Жалко его стало? — спросил Льюр.

— Что? А… да… можно так сказать. Меня-то с детства учили, что для брака любовь очень желательна. Это уже потом я сообразила, что это разные вещи. Короче, я перед ним извинилась, и все отменила. Он, конечно, ничего не понял, мы поругались. А папа на меня до сих пор дуется. Йован ему очень нравился.

Льюр задумчиво покивал.

— Вообще я закончила, можем идти, — сказала Вэнди, складывая листы с расчетами в стопку, — если вы не передумали, конечно.

— У нас, у эльфов, до определенного возраста примерно, как у вас, у алхимиков. То есть никаких особых обязательств перед партнерами. Что-то вроде детской игры, не более того. Но потом, лет в шестьдесят, появляются тетушки, которые спят и видят сосватать тебя за свою троюродную внучатую племянницу. Я в этом плане оказался исключением. Во-первых, я завербовался в армию сразу после Университета, а было мне тогда всего-то двадцать. Во-вторых, из-за войны я дома бывал редко, так что оженить меня не успели. Ваше здоровье, Вэнди.

Они чокнулись, он отпил из своего бокала не более глотка и вернулся к тарелке, на которой лежала аппетитная заливная форель.

— А после отставки? — спросила Вэнди.

— К тому моменту я уже вышел из возраста, — ответил Льюр. — Я уже слишком стар, чтобы иметь детей, так что…

— У вас сильный магический дар, а значит, вы можете и не быть стерильным, — сказала Вэнди. — Хотите, я сделаю вам тест? Результат будет достаточно точным, вероятность ошибки — всего полтора процента.

— Нет, спасибо, — сказал Льюр. — Я предпочитаю считаться стариком. У меня сейчас очень удачный возраст, про то, что я сильный маг знает не так уж и много эльфов, а самое главное, эльфиек. Шила в мешке, конечно, все равно не утаишь, но все как-то спокойнее.

— Я-то думала, у эльфов семейные ценности чуть ли не на первом месте, — сказала Вэнди.

— У эльфов — может быть. Но я — старый солдат и не знаю тихой семейной жизни. Война кончилась не вчера, но я все еще никак не привыкну к этому. Может быть, когда-нибудь.

— А чем вы вообще занимаетесь? — спросила Вэнди. — Я имею в виду с тех пор, как вышли в отставку.

— Да разным, — пожал плечами Льюр. — В основном путешествую. Сейчас думаю вернуться в МКИ. Я там одно время вел боемаг. Во всяком случае, Полуэкт зовет, а ему сложно отказывать. О… старый знакомец… Взгляните, Вэнди, видите, через дорогу эльфа?

— Который лавку закрывает?

— Да-да. Это на него те четверо тропиканцев напали, которых ваши Эрик и Селена потом успокоили. Забавное было зрелище, доложу вам. Кстати, я ошибаюсь, или последние дни на улицах стало поспокойнее? Вымогательства у торговцев, о которых в газете писали, прекратились?

— Да вроде как, — ответила Вэнди. — Во всяком случае, ребята сейчас больше на допросах работают, чем кого-то ловят.

— А что там за история, о том, как миледи Селена защищала на суде убийцу вместо того, чтобы его обвинять? Если это не секрет, конечно.