Мы прошли через центральную площадь и свернули на Четвертую спицу. Не разговаривали, ну, просто как-то неловко было. Я с Бригиром и Селеной почти каждый раз хожу, они меня стесняться давно перестали, а теперь, хотя все знакомы, все равно немного неловко.

— Говорят, вы в имперской гвардии служили? — заговорил Эрик с Бригиром.

— Говорят, — согласился тот. — А что?

— Я подумываю туда податься, — ответил Эрик. — После учебы и отработки.

— Почему? — спросил Бригир. — Мне казалось, маги на частной практике больше заработать могут.

— У меня талант к огню и талант к проклятьям, — пояснил Эрик. — Не самые мирные области. Да и вообще, всегда хотел стать боевым магом, а где ж им еще становится, если не в гвардии?

— Как сказать, — пожал плечами Бригир. — Сейчас гвардия уже не та, что раньше. Сейчас гвардейцы, по сути — имперские телохранители, не более того. С тех пор, как императоры прекратили вести наступательные войны и лично участвовать в них, гвардия начала вырождаться. Караулы во дворце и парады — вот и все, чем теперь занимается гвардия. Иное дело — военный флот или пограничники. Вот там, действительно, люди дела.

— Ну, на флот мне никак, — усмехнулся Эрик. — У меня не то чтобы водобоязнь, просто… я себя там крайне неуютно чувствую. Угнетенно. Враждебная стихия. А в пограничники… на далекой забытой всеми богами заставе, мне кажется, будет скучнее, чем во дворце.

Бригир пожал плечами и полез в карман за фонарем — мы как раз подошли к повороту на Первую Базарную улицу, а там довольно темно. Вообще, центральные спицы ночью хорошо освещены фонарями, особенно ближе к центру, а вот чем дальше от центральной площади, тем реже они встречаются и тем темнее на улице. Конечно, есть закон, по которому владельцы кабаков, если они ночью открыты, должны фонарь у входа вешать, но за неисполнение штраф не очень большой, да и находятся умники, которые потом доказывают, что пламя ветром задуло. И кабаков тут таких совсем мало, район торговый, а не жилой. Я не люблю когда темно, если честно. Несколько раз приходилось ночью домой возвращаться от тетки Матрены, маминой сестры двоюродной, так ко мне приставать пытались! Обидеть хотели. Или ограбить. Точно не знаю, я всегда такие вещи спросить забываю.

— Тогда тебе следовало родиться пораньше, — сказал Бригир, останавливаясь, чтобы зажечь фонарь. — Лет хотя бы на семьдесят-восемьдесят. Тогда империя еще вела хоть какие-то войны на материке. Либо попозже. Лет на сто пятьдесят — двести.

Бригир уже достал спички, но Эрик жестом остановил его и сделал два огненных шара, которые поднялись над нашими головами и полетели чуть впереди и в стороне, освещая нам дорогу. Очень ярко, лучше, чем от карбидного фонаря.

— А что будет попозже? — спросила Селена.

— На Северном континенте к тому времени возникнет какая-нибудь молодая империя, которой там станет тесно. Или тесно станет Катаю. Впрочем, катайцы, скорее всего, начнут с Тропиканы. В любом случае, того мира, что мы наблюдаем сейчас, на более долгий срок не хватит, — ответил Бригир, убирая свой фонарь в чехол на поясе.

Бригир в таких вопросах очень здорово разбирается, я вот ему верю. Если говорит, что через сто пятьдесят лет будет война, то она и будет через сто пятьдесят лет.

— Но ведь вы сами служили в гвардии, — сказал Эрик.

— Так я из нее и уволился, — ответил Бригир. — На самом деле, сейчас в столице снова наступает эпоха дворцовых переворотов. С одной стороны, прекрасное время, чтобы сделать карьеру, причем всего за пару лет. С другой стороны, время столь же прекрасное, чтобы потерять голову ни за что. Да и не по мне все эти паркетные интриги. Уж если хочешь настоящей военной карьеры, то лучше иди в вольные отряды. В «Ледовые великаны» или «Черную орхидею».

Про эти два отряда даже я слышала. Это очень почетно там служить. Почти как в гвардии.

— Тебя с твоим дипломом и туда и туда охотно возьмут, — добавил Бригир. — МКИ — это все-таки не Суранская школа боевых магов и не Военно-магическая академия [60] . Кстати говоря, я слышал, что «Орхидея» собирается в Ицкарон переносить штаб-квартиру.

— Да? — удивился Эрик. — Чего это они?

— Из-за того же, из-за чего я сюда перебрался, — ответил Бригир. — Не хотят участвовать в дворцовой возне. У них есть репутация, которую легко потерять, если влезть в политику. Потерять легко, а получить сложно — такие дела, как в Жарковоротье не каждый день случаются.

— Я что-то слышала про Жарковоротье, — призналась я. — Только не помню, что.

— Эта история вполне заслуживает того, чтобы ее знали, — сказал Бригир. — Если желаете, могу рассказать.

— Расскажи, — попросила Селена. — У тебя так хорошо получается. Тем более что сегодня спокойно так.

Сегодня, и правда, тихо. Ни одного пьяного еще не увидели, да и прохожих всего несколько человек встретили. Кажется, шары Эрика их немного беспокоили и пугали, но увидев, что это стражи идут, они успокаивались. Это потому, что стражей уважают.