– Камень Диса, - прошептал он.
– Где ты взяла его? Он был потерян больше двух лет.

– Это то, почему мы были здесь. Из-за демона, который согласился мило отдать нам этот камень. И как только мы вернулись, Фиби уже не было.

Снова заговорил демон.

– Они знали, что мы появимся здесь, знали и когда. Вот почему внутри было так мало демонов, а камень практически остался без защиты.

– Ты знаешь, куда они могли ее доставить, если она еще жива, конечно? От трупа жницы мне не будет никакой пользы.

– Если бы они хотели убить ее сразу, то сделали бы это прямо здесь, а не тащили бы за собой, - заметила Крайм.
– Зато мы нашли поблизости другой труп.
– Она кивнула за спину Джаду.

Позади, метрах в ста, действительно лежал труп с разорванной грудной клеткой. Диаметр дыры в его груди соответствовал крупному мужскому кулаку. И, насколько Джад мог судить, не приближаясь к телу, кто-то вырвал его сердце.

– Демоны обычно просто так не вырывают человеческие сердца, - сказал Джад.
– Вы знаете, кто это такой.

– Ее брат, - ответил демон.
– Тот самый, что поклялся ее убить.

– Но при этом он мертв, а она все еще жива. Согласитесь, это довольно забавно.

– Мы не можем быть в этом уверены на сто процентов. Я уже видел его мертвым, что помешает демонам снова воскресить его, или же убить жницу, пока мы тут треплемся?

Джад покачал головой.

– Ладно, ребятки, поступим так. Хоть мне и неприятно это говорить, но, по-моему, вместе у нас будет больше шансов на успех в спасении жницы или же ее останков из лап демонов. Поэтому предлагаю вам такой план: вы не мешаете мне работать, а я за это так уж и быть попробую спасти вашу подружку.

Крайм, прищурившись, посмотрела на него.

– Ты же не думаешь, что мы тебе верим?

– Я? Конечно нет. Поэтому, до встречи.

Он развернулся было, чтобы уйти, но вдруг развернулся на пятках, а в следующий миг уже оказался рядом с Крайм, схватив ее за горло одной рукой, а другой прощупывая карманы ее куртки.

Забрав камень, он сказал:

– Надо же, он даже настоящий.

– Отдай его мне, - закричала Крайм.

– Забирай, - Джад бросил камень в ее протянутую ладонь.
– Пока он мне не нужен, а потом я сам приду за ним.

После этого он молча развернулся, сел в машину и уехал.

2.2

Панфобия (панафобия, панофобия, пантофобия) -- боязнь всего или постоянный страх по неизвестной причине.

Рен повернула голову, чтобы увидеть того, кто всегда был рядом с ней с самого ее рождения. Неро был больше, чем ее братом, он был частью ее души, облаченной в телесную оболочку из костей, мышц и кожи. Каждый раз, поворачивая голову, девушка видела лицо брата, как две капли воды похожее на ее собственное: одинаковые тонкие черты, высокие скулы, узкие прямые носы, раскосые глаза (у него - светло-зеленые, у нее - серые), тонкие губы, бледная кожа, прямые светлые брови, всего на несколько оттенков темнее волос.

Всегда вместе. Больше, чем семья, скорее тело, разделенное на две части каким-то чудовищным механизмом, вроде гильотины.

Проходящие мимо люди бросали на близнеца Рен напряженные, испуганные взгляды. Рен не понимала отчего, ведь ее брат был высоким, широкоплечим, красивым, но все же было в нем что-то настораживающее, выдающее в нем охотника. Некий сигнал, предупреждающий, что от него лучше держаться подальше.

– Что?
– спросил он чересчур резко, поймав на себе взгляд сестры.

– Ничего, - ответила она тихо.

– Тебя снова что-то беспокоит?
– теперь его голос звучал мягче, но в нем все еще проступали отчетливые командные нотки.

Неро - был их разумом, Рен - сердцем, и она во всем привыкла его слушаться. Его приказы не обговаривались, а исполнялись. Иногда Рен казалось, что брат местами перегибает палку, но ей и в голову бы не пришло ему перечить или пытаться оспорить лидерство. Он был старшим в их семье, насчитывающей сейчас всего лишь двоих человек, и Рен знала, что Неро сделает все возможное и невозможное, чтобы сохранить то, что осталось.

– Нет, ничего. Забудь.

– Отвечай, когда я тебя спрашиваю.

Рен начала сердиться.

– Я же ничего не сказала. Все хорошо.

Неро с сомнением посмотрел на нее, но мгновение спустя отвернулся.

На самом деле она солгала. Было достаточно вещей, которые ее беспокоили, но Неро считал все ее сомнения бабскими глупостями, а Рен привыкла отступать каждый раз, когда брат начинал сердиться. Больше потому, что в конечном итоге именно он всегда оказывался прав, а не потому, что она не могла постоять за себя или боялась его.