Жалея, что не видит выражения его лица, Габриела направилась к офису.

— Боюсь, твое заявление шокировало Коулта. Он, правда, и глазом не моргнул, но я почувствовала его удивление.

— Вполне возможно.

Она оглянулась. Коулт по-прежнему стоял у машины.

— Если он так и будет все время торчать здесь по стойке смирно на такой-то жаре, то нам потом придется отскребать его от тротуара.

— Не придется, — успокоил ее Гордон. — Как только мы скроемся из виду, он отомрет.

Габриела не могла бороться с искушением и спросила, сама до конца не уверенная в том, что и вправду хочет это узнать:

— И скольких миссис Сазерленд видел Коулт?

В глубине души она понимала, что ей очень важен его ответ, хотя и внушала себе, что это совершенно неважно.

В глазах Гордона плясали черти.

— Одну.

— Ой! — У Габриелы перехватило дыхание.

Он улыбнулся.

— Что, удивлена? Ты и вправду считаешь меня отпетым сердцеедом, Габи?

Так оно, конечно, и было, и от этих слов она залилась краской.

— Тогда знай, что это не так.

Она уже и сама начала сомневаться. Правда, ее все же интересовало, как Гордон потом собирается объяснить Коулту, куда же пропала миссис Сазерленд, но это было уже не так важно. Поскольку от нее явно требовался хоть какой-то ответ, она вздернула подбородок и заявила:

— Время покажет.

— Точно. И это относится к нам обоим. — Его улыбка стала озорной. Перед высокой колонной с прибитой к ней бронзовой табличкой с названием фирмы Гордон остановился — как раз на таком расстоянии, чтобы их не услышал швейцар. — И зарубите себе на носу, миссис Сазерленд, что вы особа изрядно взбалмошная и сумасбродная… Нет, не возражай: если они будут считать, что у тебя ветер в голове, то станут менее осторожны.

Солнце било в глаза, Габриела прищурилась.

— Кажется, в твоих словах таится скрытый комплимент.

Во взгляде Гордона зажегся опасный огонек.

— Я помогу тебе отыскать его потом. А сейчас ты — вздорная пустомеля и по уши влюблена в меня.

Габриеле пришло в голову, что если он и дальше будет смотреть на нее столь же страстно, то изобразить влюбленность ей будет проще простого. И все же она запротестовала:

— Послушай, а нельзя ли мне оставаться самой собой?

Взгляд его вдруг стал суров, словно она сказала что-то лишнее. Но он сдержался и, театрально закатив глаза, произнес:

— Мы это уже обсудили и решили, что так будет лучше.

Что правда, то правда. Они обсуждали это и на рассвете, и позже, в семь утра. И оба раза Гордон приводил неоспоримые аргументы.

— Ладно, ладно. — Габриела натянуто улыбнулась. — Но я так не люблю лгать. Давай поскорее покончим с этим.

Швейцар распахнул перед ними дверь. От порыва холодного воздуха у Габриелы мурашки побежали по коже.

Изысканная обстановка внутри здания как нельзя лучше соответствовала дымчато-матовым стенам снаружи. Натертые до блеска белые полы пахли воском. Обитые черной кожей диваны и кресла стояли тремя самостоятельными группами, между которыми буйно зеленели искусственные садики. Сидевшая за столом у задней стены женщина могла бы составить честь рекламе любого бассейна из «Спортс иллюстрейтед» — высокая, с прекрасной фигурой, облаченная в элегантное платье цвета морской волны, отлично гармонировавшее с ее голубыми глазами.

Габриела выпрямилась. Значит, Гордон знал с самого начала, что это за место. Приди она сюда в повседневном плаще и джинсах, ее бы в два счета спровадили прочь. За годы своего учительства она начисто забыла одну простую истину: солидные фирмы имеют дело только с солидными клиентами. Впервые за сегодня она порадовалась тому, что все-таки надела этот дорогой кремовый костюм.

— Нам назначена встреча с вашими консультантами в одиннадцать часов, — обратился Гордон к секретарше. Голос его звучал добродушно, но властно.

Габриела еле сдержала возглас изумления. Это еще что за новости? Зачем им встречаться с консультантами? Вот если бы она не испытывала к Гордону никаких чувств, то, наверное, сумела бы заглянуть в его мысли и понять, что он задумал. Но, увы, это было ей неподвластно.

Она покосилась на Гордона. Тот сохранял полнейшую серьезность. Оценив ситуацию, она гордо вздернула подбородок и постаралась напустить на себя самый что ни на есть заносчивый вид. В глубине души, однако, боялась, что выглядит напыщенно и смешно.

— Мистер и миссис Сазерленд? Ах да! — Смерив Габриелу оценивающим взглядом, секретарша повернулась к Гордону, и глаза ее сразу же потеплели. — Пойдемте.

Габриела чуть не застонала. Ну неужели он столь неотразимо действует на любую женщину, которая попадается ему на пути? Похоже, так оно и есть, решила она, шагая вслед за секретаршей во внутренний офис.

Помещение оказалось уютным и старомодным, словно гостиная в каком-нибудь джентльменском клубе начала века. Никаких сверкающих полов и зеркал. Темно-коричневое дерево, темно-зеленые шторы.