Когда несколько дней назад боевая группа вышла в нормальный космос у окраин субсектора Аурелия, сканеры дальнего радиуса действия сразу же засекли трутней — авангард тиранидского флота, что доказывало, что и сам флот тоже где-то неподалеку. Пытаться пройти оставшееся расстояние через варп и в самом деле было бы слишком опасно и безрассудно, так что Форбс приказала кораблям следовать далее на субсветовых скоростях и приготовиться вступить в бой с ксеносами как только достигнут их флота. Сблизившись с флотом-ульем они быстро смогли получить лучшее представление о сложившейся ситуации. Было немалым облегчением узнать, что это был не полноценный флот вроде оставивших после себя столь темную память огромных флотов-ульев Левиафан, Бегемот и Кракен, а всего лишь осколок, видимо, когда-то отделившийся от более крупного улья. Но, хотя это и не был полноценный флот вторжения, он не переходил в разряд незначительных угроз. Материнский корабль улья был огромным космическим колоссом, окруженным мириадами прочих биокораблей, разнящихся в размерах от меленьких и легкобронированных трутней, обладающих великолепной скоростью и маневренностью и действующих в качестве разведчиков, до массивных крейсеров «Бритвоход» и хищных кракенов, эскортирующих матку.

Чтобы план Форбс получил шанс на успех, легким крейсерам было необходимо пробиться сквозь внешние слои флота-осколка и завязать сражение непосредственно с самим маточным кораблем, скрывающим в себе королеву норна вместе с сосредоточением коллективного разума улья, направляющего не только движение путешествующего в космосе флота, но и его наземные составляющие на Меридиане, Тифон Примарис и по всему субсектору.

— «Бритвоход» уничтожен, — доложил Митчелс, когда последние залпы батареи правого борта «Адриана» поразили цель.

— Трутни все еще вьются вокруг нас, — произнес офицер у мониторинговой станции.

— Продолжайте следить за ними, — приказала офицеру Форбс. — Командор Митчелс, нам нужен новый курс — идем наперехват к маточному кораблю и далее как запланировано.

— Да, мэм, — ответил Митчелс, поспешив передать приказы на соответствующие станции. Теперь, когда материнский корабль оказался в зоне видимости «Меча Адриана», если удача и Император не оставят его, они вскоре приблизятся на расстояние торпедного огня. А потом все будет зависеть от сержанта Таркуса и его Кровавых Воронов.

К тому времени как сержант Арамус добрался до места крушения в центре Зенита, двое других выживших членов третьего отделения, братья Циррак и Сиддиг, уже были там с огнетушителями в руках, пытаясь погасить бушуещее на внешней обшивке губернаторского шаттла пламя и не дать воспламениться бакам с прометиумом — их взрыв мог бы разнести целый блок города.

К счастью, шаттл рухнул в отражательный бассейн, вскипевшая вода в котором помогла не только уменьшить и сдержать пламя, но и свела количество жертв к относительному минимуму. Небольшое количество гражданских получило удары разлетевшимися при ударе о землю обломками, несколько меньше людей оказались ранены или получили смертельные травмы. Большее количество получило тяжелые ожоги из-за стекавшей с корпуса шаттла биоплазмы, но число погибших все равно было куда меньше того, что было бы, упади корабль прямо в толпу.

Пока что не было никакой возможности установить, выжил ли кто-нибудь на борту.

— Как только пламя утихнет, — приказал Арамус, — мы войдем внутрь.

Он перешагнул через низкий бортик бассейна, уже почти опустевшего из-за испарения перегретой исходящим от горящего шаттла жаром воды. Сиддиг выпустил последнюю порцию пены на покореженные крылья шаттла и знаком дал понять сержанту, что все в порядке.

Располагающий невероятной силой космического десантника, еще более усиленной сервоприводами боевых доспехов, Арамус просто вытянул руку, схватил край помятого люка в правом борту, и вырвал его. Люк оторвался с оглушительным металлическим скрежетом, и сержант тут же отбросил его в сторону. Шаттл лежал накренившись на правый борт, зарывшись носом в разбитое основание бассейна, и, когда люк исчез, из него посыпалось все то, что находилось в салоне и не было закреплено. Сержант нагнулся, подобрав прозрачный куб со стороной в несколько сантиметров, в котором оказался заключен продолговатый отполированный камень длиной с человеческий палец. Ему уже приходилось видеть такие камни прежде — на шеях воинов эльдар.

— Похоже на эльдарский камень духа, — недоуменно произнес Арамус.

Он мало что понимал в закрытых верованиях эльдар, но и этого было достаточно, чтобы понять: ксеносы ни за что по доброй воле не допустили бы, чтобы один из их священных камней духа попал в человеческие руки.

Арамус осмотрел остальные разбросанные под ногами предметы. Там было около дюжины или даже больше подобных кубов различных размеров. Один содержал что-то, похожее на зуб орка, другой — нечто округлое, по виду походящее на вещь тау, третий — покрытый значками Хаоса диск, от одного взгляда на который у сержанта начали болеть глаза. Там были не только кубы, но, также, и инфопланшеты, и книги — печатные книги — чьи заголовки говорили о том, что под их обложками скрываются демонические гримуары, гололиты и двухмерные рисунки, изображающие разнообразные мерзости. Арамус отшатнулся при виде своей находки. Все это было запретно — предметы явно имели ксеносское, еретическое или демоническое происхождение. Все они были омерзительны и отвратительны. И, похоже, все это было собственностью непосредственно губернатора Вандиса.

— Я… Я могу объяснить, — раздался дрожащий голос губернатора, неловко стоящего в проеме вырванного люка, держа в руках непрозрачный кейс длиною в свой собственный рост. — Это не то, что вы думаете…

Арамус ничего не стал отвечать, вместо этого шагнув вперед и выхватив длинный кейс из рук Вандиса.

— Пожалуйста, — сказал губернатор, неудачно попытавшись выбраться из шаттла, и вместо

этого растянувшись лицом вниз на груде своих запретных сокровищ. — Это всего лишь моя… коллекция, понимаете?

Пошатываясь, он поднялся на колени, подняв руки в умоляющем жесте.

— Я коллекционер, собиратель, ничего больше.

Темные глаза губернатора были широко раскрыты, круглое лицо застыло в испуге, а губы дрожали.

Тяжесть кейса оттягивала Арамусу руки. Он забрал его у губернатора по той простой причине, что не мог позволить обладателю еретических предметов держать что-либо, что он мог использовать против Астартес. Но теперь, держа кейс в собственных руках, он не мог не задуматься о том, что же именно держит.