В ближайшую субботу решено было отправиться всей командой на пикник, в горы, подальше от пыльного города, чтобы весело и с пользой для здоровья провести время.
Периодически ребята с тренером совершали вылазки в походы, но чаще всего это происходило весной, пока не было жарко, и когда можно было собрать всю команду вместе. Отказы от похода не принимались, так как коллектив должен был быть, как единый организм. Летом же спортсмены расставались, уезжали на долгие каникулы. А те, кто оставался в городе, проводили тренировки на «суше», так как бассейн в июне закрывался на ремонт: ребята бегали по стадиону, тягали веса в тренажерном зале, или же в пересохшем, заброшенном фонтане играли в футбол, честно разделившись на две команды, в которых девочек было равное количество. Если же девчонок было меньше, то приходилось и самому тренеру выходить на место игрока в команде девочек, и тогда футбол приобретал совсем другой смысл. Ловкого тренера пытались обыграть мальчишки: наваливались на старшего наставника, и ежели у них не получалось обыграть тренера, то ликованию девчонок не было предела.
В столовую Егор с Настей опоздали. Уже в дверях столкнулись с отцом и тренером в одном лице:
– Ну, вы где запропастились? – спросил Валерий Михайлович, сурово взглянув на них.
– Да, вот устроили себе водные процедуры, закалялись в речке, папа, - протараторила Настя, чтобы развеять хмурое настроение отца. – Есть что-то хочется очень после заплыва!
– Теперь я даже и не знаю, осталась ли ваша каша, - уже более миролюбиво ответил отец.
– Бегите к раздаточной, пусть вас покормят, и не забывайте – через час тренировка на воде. Советую не засиживаться!
Настя с Егором прошли к раздаточной, где повар хмуро посмотрела на опоздавших, ворча под нос о том, что надо раньше вставать, и что режим в лагере никто не отменял. Молодые только улыбнулись в ответ. Насте хотелось прыснуть в кулак, но она сдержалась - Егор покачал головой из стороны в сторону, как бы останавливая ее. Получив по заветной порции овсянки, хлеба и яиц с маслом, молодые с подносами в руках прошли к дальнему столику, который стоял у раскрытого окна. Легкие занавеси едва колыхались от ветерка, в раскрытые рамы бились лианы дикорастущей розы, которая источала аромат сладкий и возбуждающий. Егор протянул руку через окно, сорвал бутон, пальцами убрал мелкие колючки и вставил розу в волосы Насти, за ухо. Девушка улыбнулась:
– Спасибо. Так красивее?
– Ты прекрасна всегда, но сейчас выглядишь очень милой, и роза так идет тебе!
– Да, ты романтик, как я погляжу, - расхохоталась Настя.
– Ну, не всегда, - парировал Егор. – Иногда меня накрывают самые приземленные желания…
– Это ты о том, что произошло в реке? – нахмурила брови девушка.
– Извини, да. Не удержался, прости.
– Ладно, я сама виновата, бросилась за тобой, не подумавши о последствиях.
– И причем не в первый раз, как я погляжу? – съюморил Егор.
Настя слегка стукнула парня ладонью по лбу:
– Не смей хихикать надо мной! А то обижусь! – полушутя-полусерьезно парировала та.
– Давай, лучше лопай! А то еще утонешь от изнеможения, скажешь, что Егор тебя совсем лишил и сна, и еды.
– Не задавайся, а то сейчас в лоб прилетит моя ложка! – шутливо вспылила девушка.
– Всё, сдаюсь! Давай есть, а то нас на тренировку не пустят. И из лагеря попросят, как злостных нарушителей распорядка!
В бассейне вода была прохладной, но, по сравнению с температурой воды в горной реке, ее можно было назвать нормальной. Настя плыла и улыбалась, прокручивая в памяти картинку утра: вот они с Егором, дрожащие, стоят у камня и целуются так, как никогда в жизни ей целоваться не приходилось. Что это? Неужели она вдруг повзрослела и перешла на другой жизненный уровень? Детство кончилось? Начинается взрослая жизнь с ее непонятными соблазнами, влечениями, метаморфозами, происходящими в теле? Чушь. Ничего ведь не поменялось: она, как была девчонкой, так и осталась. Но только почему ее так влечет к парню, которого она любит? Откуда это томление в животе, и закипающая кровь в жилах? Почему непроизвольно губы расплываются в улыбке, когда она вспоминает глаза Егора, и почему так тянется душа слиться с ним, соединить две разорванные нити в одну, чтобы уже никогда не расстаться? Как все было сложно и непонятно.
Вдруг чьи-то руки коснулись талии. Настя вздрогнула, остановилась, не сделав поворот сальто у бортика. Протерла глаза. Перед ней возникло лицо Игоря с печальными глазами:
– Настя, мне надо поговорить с тобой, извиниться за вчерашнее. Не отталкивай меня, пожалуйста.
– Хорошо, - сказала Настя, - я выслушаю твои оправдания, но не сейчас.
– Спасибо, что не оттолкнула. Я знаю, что ты – самая классная девчонка. Поговорим после, - уже обрадованным донельзя голосом, ответил Игорь и ушел на дно. А настроение Насти оказалось испорченным: «Вот, черт! И зачем я согласилась на эти объяснения? Дернуло же меня за язык согласиться на встречу, ведь она мне совершенно не нужна!»
Но было уже поздно что-либо менять. Слово – не воробей.
После часовой тренировки уставшие, но довольные, ребята и девчонки стайкой выдвинулись к корпусам-палаткам. Егора окружили пацаны и что-то лихо доказывали, эмоционально размахивая руками: похоже, обсуждали какую-то очередную спортивную битву с приятелями-пловцами. Настя старалась не отстать от девочек, хотя заметила, что Ольга явно ее сторонилась, и старалась держаться особняком. Настя списала это на плохое настроение подруги.
Тут ее перехватил за локоть Игорь.
– Поговорим?
– Слушаю, - высвобождая руку из ладони Игоря, ответила девушка.
– Я тебе совсем противен? – начал было Игорь.
– С чего ты взял? И что за слово-то подобрал: «противен». Нет, Игорь, ты мне друг, причем очень хороший, но девушкой твоей я быть не могу, извини.
– Настя, может, ты поступила опрометчиво? Ты же знаешь, что я люблю тебя, и мне обидно, что Егор увел мою девушку.