— Хороший меч, — поправил его Конрад.

— Барра делает только хорошие мечи. Все, что делает Барра, — самое лучшее. — Оружейник махнул рукой на изогнутые полосы железа, надетые на прут над дверью, — плод утренней работы. — Даже подковы.

Решив, что его задача выполнена, Устнар повернулся и пошел со двора. Барра и Конрад смотрели ему вслед.

— Барре больше нравится делать оружие. — Кузнец провел рукой по ряду подвешенных подков, и они зазвенели в ответ. — Но Барре надо зарабатывать на жизнь.

— Я хочу…

Барра поднял руку, и Конрад замолчал.

— Барра знает, что ты хочешь. Барра лучше тебя знает, что ты хочешь. Барра сделает то, что хочет Барра, а ты хочешь именно этого.

— Но…

Снова нетерпеливый жест, и снова Конрад подчинился.

— Что ты знаешь о мечах?

— Я знаю, как ими сражаться.

— Ты достаешь меч из ножен, сражаешься, убиваешь, засовываешь меч обратно в ножны. Что еще ты знаешь?

На сей раз Конрад не стал и рта открывать, только пожал плечами.

— Барра знает о мечах все. Барра знает то, чего не знает никто. А чего Барра не знает, то не известно и никому другому.

— Я знаю, как лежит в руке хороший меч. — Конрад вытянул правую руку, представляя, что сжимает рукоять меча.

Он решил, что оружие в этом смысле подобно лошадям. Он умел управлять любой лошадью и мог указать лучшего коня в табуне, но не смог бы объяснить, как его выбрал. Между всадником и лошадью существовало такое же тесное родство, как и между мечником и его клинком.

— Но Барра знает, как сделать хороший меч, великий меч. И Барра сделает тебе такой, да?

— Да, — согласился Конрад. Тут кузнец добавил:

— Если Барра решит, что ты достоин его меча…

— Что?!

— Лоднар! — крикнул Барра дварфу на крыше. — Принеси два клинка!

— Что?! — повторил Конрад. — Мне придется доказывать, что я достоин твоего меча?

— Да. Тебя привел Устнар, и это говорит в твою пользу. Но тебе надо доказать, что Барра не зря потратит на тебя свое искусство.

— А лошади? — Конрад указал на ряды подков. — Им тоже приходится доказывать свою пригодность?

— Это ремесло Барры. А мечи — это искусство.

Хотя Конрада раздражали манеры дварфа, идея о том, что придется доказывать свое умение, развеселила его. Он смотрел, как с крыши по лестнице спускается молодой дварф. Когда он ступил на землю, ворон снялся с его плеча и снова взлетел на крышу, где уселся прямо над дверью.

При ближайшем рассмотрении Лоднар оказался тоньше Барры, с бородой темно-красного цвета. Он скрылся в оружейной и через минуту вернулся с клинками; два он отдал Барре, а еще один протянул Конраду.

Ему достался прекрасный меч, отлично сбалансированный, с отточенным лезвием, которое сужалось почти у самого кончика, такого же острого, как и края, с обмотанной мягкой кожей рукоятью. Конрад сделал несколько быстрых пробных движений — больше для эффекта, чем для ознакомления с мечом. С таким оружием он с радостью пошел бы в бой. На миг Конрад заколебался, не спросить ли о цене. Есть ли смысл ждать, пока ему выкуют меч, если тот, что он держит в руках, вполне ему подходит?

— Затейливо, — оценил Барра, когда Конрад закончил воображаемую дуэль. — Ты двигаешься как воин и, судя по шрамам, уже побывал в сражениях. Но как хорошо ты дерешься? Попробуй несколько выпадов. — Он поднял меч в правой руке.

— Ты не боишься, что я могу тебя убить?

— Убьешь Барру, и Барра не сделает тебе меч.

— Но если я тебя убью, будет ли это означать, что я достаточно хороший мечник, чтобы ты выковал мне меч, если бы остался в живых?

Барра рассмеялся и без предупреждения сделал колющий выпад в живот Конрада. Не отбей он меч своим, в его кишках уже сидело бы шесть дюймов стали. Барра мог бы отвести удар в последнюю секунду, но кто знает?

Схватка началась, и Конраду отнюдь не пришлось сдерживаться. Сражаться с тем, кто держит меч под непривычным углом, гораздо сложнее, чем с противником своего роста. Барра показал себя отличным мастером меча, что являлось редкостью среди дварфов — обычно они предпочитали топоры. Его техника не отличалась изяществом, и он замахивался клинком, будто держал в руках секиру, но быстрые рефлексы и умение предугадать действия противника искупали недостатки. Конраду казалось, что дварф изо всех сил старается ранить его и не особенно беспокоится, смертельной получится рана или нет.

Чтобы сбить Барру с толку, Конрад, не прерывая схватки, внезапно перекинул меч в левую руку. Он продолжал защищаться и не переходил в нападение, а через полминуты вернул меч в правую руку. Сделал обманный выпад влево, быстро отскочил, когда клинок Барры чуть не отрубил ему кисть, и дернулся, будто снова собирался перекинуть меч в левую руку. Барра тут же изменил стойку, чтобы отразить следующий удар, но Конрад уже прыгнул на него, по-прежнему держа меч в вытянутой правой руке. Когда он отклонился назад, на груди Барры, поверх сердца, красовался красный крест из двух пересекающихся царапин.