Она шагнула вперед и положила руку на его грудь. В ответ он поднял руку, чтобы накрыть ее.

– Ты уверен, что хочешь сделать это?
– спросила девушка.
– Ты действительно хочешь сделать для меня такой подарок?

– Не только для тебя, Шейла. Для меня тоже. Для нас.

Она смотрела в его глаза, ища в них признаки сомнения или неуверенности. Но в карих омутах ничего этого не было.

Девушка обняла его за шею и позволила ему взять себя на руки. Через несколько секунд они снова неслись по небу.

Амир оставил Шейлу на крыше ее дома и обещал скоро вернуться.

Как человек.

Шейла стояла, обняв себя, защищаясь от холода, и полчаса смотрела на падающие звезды в ночном небе.

После того, как Амир исчез, она еще долго стояла там.

Когда Амир приземлился на ступеньках тронного зала, который находился в центре небес, его ждала Сара. В своем ангельском обличии она была очень высока, ее перламутровые крылья растянулись в высоту. Кожа светилась радужными переливами, а серебристые кудри были откинуты назад.

– Я знаю почему ты здесь, - вместо приветствия сказала Сара, скрестив руки на груди.
– Ты хоть представляешь, что собираешься сделать?

Амир улыбнулся.
– Да. Я делаю выбор. Я выбираю быть с женщиной, которую я люблю.

Сара в шоке уставилась на него.

– Я не понимаю тебя, Амир. Я не понимаю тех Ангелов, которые отказываются от того, чем мы занимаемся, ради человеческого любовника. Этому нет оправдания.

– Я и не ожидал, что ты поймешь меня, - ответил он.
– Сара, ты не поймешь этого до тех пор, пока сама не испытаешь то, что сейчас испытываю я. Если ты это сделаешь, ты будешь удивлена и будешь готова принести эту жертву.

Сара убрала с груди руки и шагнула к нему, на ее лице читалось страдание.

– Ты не разумен! Ты Ангел, Амир. Один из самых одаренных!

– Прощай, Сара, - сказал Амир, зная, что никогда не сможет заставить ее понять.

Большинство Ангелов не сможет, если они закрыты для любви. В основном по необходимости Ангелы держались в стороне от человека, особенно те, которые были посланы на землю. Чтобы не сбиться с курса, от них требовалась много воли и целеустремленности, особенно, когда в этом мире полно отвлекающих факторов.

– Так что же это?
– с сомнением спросила она.
– Прощание? Ты действительно пройдешь через это?

Амир, который собирался уйти, остановился и посмотрел через плечо.

– Я надеюсь, что однажды ты придешь, чтобы почувствовать счастье.

Врата были открыты, и все что нужно было Амиру - это пройти через них.

Отец стоял за его плечом и терпеливо ждал его.

Еще мгновение Ангел колебался.

Почему Амир был не уверен, когда все, о чем он мог думать, это Шейлва, которая стояла на крыше и ждала его возвращения. Какая-то его часть, была опечалена тем, от чего он отказывался.

– Чувствовать печаль - это нормально, - тихо сказал Отец.
– Это означает лишь то, что принятое тобой решение, далось тебе не легко.

– Я хочу, чтоб ты знал, что я любил каждую проведенную на небе минуту, и то время, которое потратил на исцеление людей. Я буду счастлив с Шейлой, но мне будет не хватать всего этого.

– Когда-нибудь ты вернешься. А пока наслаждайся новой жизнью.

Это был тот момент, который Амир ждал с тех пор как принял свое решение.

Он неуверенно шагнул к вратам, понимая, что когда пройдет сквозь них, то изменится навсегда. Мужчина сделал глубокий вдох и шагнул через врата.

Его встретила слепящая вспышка света, и он начал падать.

Амир мчался через пространство к земле на такой скорости, с которой никогда раньше не двигался, и он не мог использовать свои крылья. Интенсивный жар начал сжигать его тело, и он закричал от боли. Крылья за его спиной сморщились и прилипли к спине, до полного исчезновения. Путешествие казалось бесконечным, тело трансформировалось последний раз, и его боль была практически невыносимой.

Маленькое, синее пятнышко земли становилось все ближе и ближе, пока он двигался через атмосферу в направлении Нью-Йорка, к своему новому постоянному дому.

Когда Амир начал думать, что боль убьет его, то начал замедляться, мягко планируя на крышу жилого дома Шейлы.

Невыносимый жар постепенно спал, боль исчезла.

У него перехватило дыхание. и закружилась голова, несколько минут он лежал на крыше и смотрел в черное звездное небо.

А потом, его пробрал хохот. Это началось как смешок, но распространилось по всему его телу, вибрирующим ревом в груди; все его тело сотрясалось.

Теперь он был человеком. Он был человеком, чья женщина ждала его.