– Я хотел достучаться до тебя, Шейла. Все это время, я постоянно думал о моей маленькой девочке.

– Я была здесь! – вскрикнула она, ударив ладонью о стол.

Все горькие чувства, которые она когда-либо испытывала к родителям, вырвались наружу.

Она чувствовала, будто кто-то распорол швы на ее старой ране.

– Я все время была здесь, но ты никогда не звонил. Ты никогда не звонил и не объявлялся.

– Ты никогда не связывалась с нами, Шейла, - многозначительно сказал он.

Он был прав. Шейла повернулась и уставилась в окно.

– Ты меня ранил. Ты меня ранил, потому что я не хочу быть такой, какую хочешь меня видеть ты.

– Мы были немного в шоке от твоего решения. После того, как ты четыре года проучилась в колледже, ты бросила учебу на выпускном семестре, чтобы продолжить карьеру в качестве танцовщицы? Мы не знали, что и думать.

– Ты бы мог меня поддержать. Мог помочь мне в осуществлении мечты всей моей жизни.

– Ты права, - покорно вздохнул Рональд.
– Конечно, кажется сейчас ты живешь своей мечтой и без нашей поддержки.

Шейла посмотрела на него и увидела блестевшие в его глазах слезы.

Ее сердце растаяло, и она потянулась через стол, взяв его за руку.

– Я все еще нуждаюсь в тебе, папа. Я по-прежнему нуждаюсь в твоей поддержке.

Он улыбнулся и вытер глаза.

– Принцесса, я прошу прощения за все, что произошло. Я знаю, что не смогу изменить последние два года, но мы можем начать сначала. Я был бы рад узнать, как продвигается твоя карьера.

Шейла никогда не упустит возможность поговорить о танцах, она провела остаток обеда, рассказывая ему обо всем.

Она рассказала ему о первом неудачном прослушивании, о проблемах в первые месяцы, когда работы было мало.

Он светился гордостью, когда она рассказала о том, что ее приняли в американский театр танца Элвина Эйли.

– Это звучит так, будто твои дела идут хорошо. Я знаю, сейчас ты можешь мне не верить, но я горжусь тобой.

– Спасибо, папа.

– Я думаю, ты не захочешь рассказывать мне о молодом человеке, который был в твоей квартире, когда твоя мы с твоей мамой приехали?

Улыбка Шейлы быстро исчезла, и девушка мгновенно спряталась за маской безразличия. – Он просто друг, папа.

Рональд по-доброму усмехнулся.
– И как же зовут этого друга?

– Амир.

– Интересное имя. Кажется, он хотел защитить тебя.

– Папа, я не хочу говорить о нем.

– А ну-ка, расскажи старику. Это серьезно?

Шейла боролась со слезами, и взяла в руки теплую кружку.
– Я не знаю.

– Ну, я больше не буду вмешиваться, но если ты решишь, что это серьезно, я хочу встретиться с ним.

– Конечно, - ответила она, закатив глаза.
– Так ты сможешь отпугнуть его, как делал это со всеми моими парнями в старшей школе.

Роналд рассмеялся.
– Отцы всегда защищают своих дочерей. Ты знаешь, что они никогда не бывают для этого слишком старыми. Он у меня есть к тебе последний вопрос, и потом я отпущу тебя.

– Какой?

– Я спрашиваю, потому что знаю твою мать. Ты должна быть готова.

– Так ты собираешься спросить меня или нет?

– Нет ли поблизости хорошего черного мужчины, с которым ты могла бы встречаться?

– Папа!

– Я просто спрашиваю тебя о том, о чем спросит тебя твоя мать. Ты знаешь какой она может быть. Пока ты счастлива, мне плевать какого он цвета.

Шейла подумала о тех двух месяцах, которые они провели вместе с Амиром. Она была счастлива. Теперь все, что она могла чувствовать - это пустота.

***

Амир стоял возле небольшого любительского театра, держа руки в карманах. Шейла была внутри, он чувствовал ее.

Он не собирался останавливаться, но когда он приземлился недалеко от театра, то почувствовал присутствие Шейлы, и не смог остаться в стороне.

После нескольких минут нерешительности, Амир поместил свои руки на дверь и, толкнув, открыл ее.

«Только мельком», - сказал он себе. Этого было бы достаточно, и тогда он оставит ее.

Музыка, которая звучала внутри, была соблазнительной и гипнотической. Стучали барабаны, затягивая его в комнату, пока он стоял у задней двери театра.

Шейла танцевала вместе с другим танцором.

Они двигались синхронно, иногда повторяя движения друг за другом.

Пока девушка танцевала, Амир не мог отвести от нее глаз: ее длинные ноги казалось стали еще длиннее, когда она сделала прыжок с разворотам.