Он встал и подошел к кровати, на которой без сознания лежала Шейла. Провел руками по ее телу и идентифицировал все ее раны. Ее красивые загипсованные ноги, были исцелены. Он просто немного подтолкнул выздоровление, ускорив его, зная, что быть прикованной к больничной койке, будет угнетать такую как Шейла. Она захочет начать реабилитацию, как только придет в себя.

Его руки остановились над ее животом. Он знал, что у нее был внутренний ушиб. Ангел закрыл глаза и настроился на ее организм, сосредоточив всю свою силу на излечении повреждений. Он был настолько погружен в свою работу, что не замечал того, что происходит вокруг, на кровати. Его мысли были полностью сфокусированы на руках, которые были над ее брюшной полостью, так что он не чувствовал ее сознания. Его глаза были закрыты, поэтому он не увидел, как Шейла открыла свои.

Когда Шейла пришла в сознание, первое ощущение, которое она почувствовала, была боль. Та казалась до такой степени мучительной, что почти заставила девушку снова провалиться во тьму.

Шейла никогда так легко не сдавалась и поэтому, хоть и через боль, но она открыла глаза. Яркий свет от лампы заставил ее вновь закрыть их. Во рту пересохло, язык был шершавый, словно наждачная бумага.

Она вспомнила, как перешагнула через бордюр, ослепляющий свет от фар мчащегося автомобиля и падение в бездну. Девушка решила, что находится в больнице. Так как она испытывала ужасную боль, то поняла, что ее сбила машина, и она тяжело ранена. Тот факт, что больше всего боль чувствовалась в ногах, был хорошим знаком и доказывал, что она не парализована. Страх отошел на второй план, и она снова решила попробовать открыть глаза. Когда она это сделала, то глаза заслезились от яркого света, но девушка заставила себя держать их открытыми, зная, что со временем привыкнет.

Над ней мерцали огни. Было не очень приятно, но, в конце концов, она к этому привыкла. Она медленно повернула голову в сторону приборов жизнеобеспечения. Затем увидела движение в углу и слишком резко повернула голову. Она закрыла глаза, и тошнота прокатилась волной по ее телу. Когда она снова смогла открыть глаза, то поняла, что этот человек двигается рядом с ней.

Мужчина.

На первый взгляд, человек сиял. Казалось, свет исходил прямо от него, над его головой и от ворота белой рубашки. Моргнув, она поняла, что это должно быть от освещения, а ее глазам нужно немного больше времени, чтобы привыкнуть. «Черт возьми, он так красив», - подумала она.
– «Глубокие глаза, черные волнистые волосы, высокие скулы и крепко сжатые губы».

Он смотрел на нее сверху вниз своими карими глазами, которые были всего на пол тона светлее ее собственных в оправе пушистых ресниц. С озадаченным выражением на лице он улыбнулся, и ее внутренности, казалось, расплавились.

Кривоватая улыбка открыла кончики его идеально белых зубов. Шейла хотела было что-то произнести, но поняла, что у нее все пересохло во рту. Все что вышло - это хриплый писк.

Он протянул руку к прикроватной тумбочке и взял маленький кувшин и стакан, которые там стояли. После того, как он наполнил стакан и подал ей, он нажал на кнопку и поднял спинку кровати в сидячее положение. С благодарностью она взяла протянутый стакан и выпила, вздохнув с облегчением, кода прохладная жидкость потекла по ее горлу.

– Вы врач?
– спросила она, когда, наконец, обрела голос.

Он покачал головой.

– Нет, - ответил он.

Возможно, он так сказал, чтобы объяснить свою одежду - на нем не было врачебного халата.

Шейла опустила глаза, и ее взгляд остановился на вырезе рубашки, который открывал участок загорелой груди.

– Тогда кто ты?
– спросила она, когда подняла взгляд на его лицо.

– Меня зовут Амир, - просто сказал он, опускаясь на кресло рядом с ее кроватью.

– Интересное имя, - сказала она.
– Как долго я здесь, Амир?

– Две недели.

– Все так плохо?
– спросила она, нахмурившись, глядя на свои ноги, которые были в гипсе.
– Я смогу ходить?

Он кивнул.
– После физиотерапии.

Шейла вздохнула и закрыла лицо руками. Она пропустит мировое танцевальное турне. Скорей всего уже сейчас проходит прослушивание танцоров, чтобы найти ей замену. Она почувствовала, как от слез защипало глаза, но она боролась с ними, вспомнив слова своей бабушки.

"Поколениями чернокожие женщины еще до тебя проливали слезы из-за несправедливости, с которой сталкивались в этом мире. Тебе нет смысла плакать, когда перед тобой весь мир на блюдечке с голубой каемочкой. "

"Голову выше девочка", - сказала бы она, уперев руки свои бока.
– "И не говори мне обратного".

Шейла боролась с эмоциями так, как будто ее бабушка и правда была рядом с ней.

Она повернулась к Амиру и сделала вид, словно ее мечты не рушились вокруг нее в этот момент, как падающие звезды.

Он отвернулся и потер глаза.

Он устал? Как долго он был здесь с ней? Кто он на самом деле?

– Ты работаешь в этой больнице, Амир?
– спросила она.

– Нет, - сказал мужчина, снова повернувшись к ней.
– Но я из медицинской индустрии.

Шейла решила уточнить этот момент.
– Как один из тех, кто применяет альтернативные методы лечения, вроде альтернативного лекарства?
– спросила она.

Он пожал плечами.
– Я думаю, ты можешь называть это так.

– Хорошо, - сказала она, удовлетворенно кивнув, - потому что мне понадобиться вся помощь, чтобы снова встать на ноги.

– Я сделал для тебя все что мог. Теперь, когда ты проснулась, тебе предстоит долгий путь к выздоровлению, но я не сомневаюсь, что ты будешь прекрасно себя чувствовать. Я наблюдаю за твоей борьбой, и мне кажется, что ты не тот человек, который сдается без боя.