Кэлбен затянулся трубкой и выпустил синий дым правым уголком рта.

– Но совету они не вняли.

– Какому совету?

– По объездной теперь тоже не проехать. Твари добрались и дотуда.

Трактирщик округлил глаза и присвистнул.

– Так что же это получается? Теперь на восток совсем никак? Подождите-ка, но ведь вы явно не из Тиринмина. Не помню такого, чтобы вы здесь проезжали. Стало быть, всё-таки из Крубрада. И объездной дорогой таки проехали.

– Проехали. Но могли и не проехать, - хрипло произнёс Кэлбен и вновь закашлялся.

– Охохонюшки, что же теперь будет-то, - запричитал трактирщик, забегав глазами.

– Да ничего не будет. Как всегда, отправят отряд и всё зачистят.

– Они уже отправили отряд, тридцать пеших воинов, несколько конных. Никто не вернулся.

– Тридцать воинов?
– не поверил своим ушам Кэлбен.
– И когда отправили?

– Шесть дней назад. Должны были вернуться в Тхом на следующий же день, но...
– трактирщик замялся, но затем продолжил.
– Через четыре дня из Тхома в город отправили гонца, он и рассказал.

– Да, значит, дело дрянь, - согласился караванщик и затеребил золотое кольцо в ухе.
– Похоже, что болото ими просто кишит, и там твари явно больше, чем та, что мы повстречали на объездной.

Из мягкого и тёплого полумрака зала неуклюже выплыла жена трактирщика и поставила перед Кэлбеном кружку с горячим напитком, после чего развернулась и вперевалку направилась к купеческому столу, за которым уже вовсю смеялись и что-то весело обсуждали. На улице начало темнеть, и хозяйская дочка забегала по залу, зажигая свечные светильники.

– Сейчас в Тхоме стоят аж три тиринминских каравана, - вымолвил трактирщик.
– Если ещё не тронулись назад, то сделают это очень скоро. Может, поедут в город, а может, кто решит в объезд, как велерийцы. И тут я их обрадую этими новостями. Тогда к нам вообще никто больше не заедет, - проскулил он.

– Можешь и не говорить, тогда заедут, - с сарказмом ответил Кэлбен.

– Что? Отправить людей на погибель?! Ну уж нет уж. Да и за мной тогда быстренько пошлют. Нет никакого желания гнить в тиринминских темницах.

– Ну, отправят людей расчистить объездную. Мы же, как видишь, проехали, - успокоил он хозяина гостиницы.
– Болота там всего ничего, гигантских Трясинников там нет явно. Правда, выяснилось, что пней достаточно.

– Пней?
– переспросил хозяин.

– "Древесные Отродья" по Джахриру, - ухмыльнулся Кэлбен.
– Не такие страшные, как болотные гады, но и не такие медлительные, да и если их покажется сразу много, а их там, как выяснилось, не так уж и мало, то небольшое войско придётся очень кстати.

– Ну всё, теперь точно по миру пойдём, - вновь заныл трактирщик.

Кэлбен отпил из кружки, прополоскал рот и съехидничал:

– Можете поставлять в Тиринмин этот чудесный напиток.

Хозяин посмотрел на него обречёнными глазами, но ничего не ответил.

– Да-а, лучше бы они послали отряд по объездной дороге, - задумчиво протянул Кэлбен и вновь затянулся густым дымом курительной смеси.
– Или вам нужна ворожея, чтоб уж насовсем осушить болото. Наверное, справится. А может, и не справится, - предположил он.

– Где ж её взять-то, их днём с огнём не сыщешь. Да и болото осенью совсем зальёт.

– Ладно, зайду в магистрат, расскажу им, что да как. Лишаться торговых связей с востоком у них в планах явно не намечено, так что кого-нибудь да отправят. Может, кого-то и из западных городов или даже столицы. Кто знает, может даже и ворожею. Да и пеймские купцы, я смотрю, тебе сегодня отсыпят прилично, - улыбнулся Кэлбен, посматривая на весёлую пирушку, всё больше и больше разгоравшуюся в центре зала.
– Так что на ближайшее время тебе хватит. Скажи-ка лучше, какие вести с запада?

– Но вы ведь виделись с велерийцами, неужто не поинтересовались у них?

– Да как-то разговор не задался, - с натяжкой изрёк караванщик.

– Понятно, - отступился хозяин.
– Ну, судя по их рассказам, прибрежные земли процветают. Торговля стала ещё живее, чем прежде. Корабли приходят и отходят один за другим. Наша страна для западных мореплавателей прямо лакомый кусок. Говорят, появилась даже у них расхожая поговорка: "Добраобар - добра амбар". Ещё бы, нигде ведь больше им не добыть восточных товаров, кроме как в Гоудане или западных портах.