– Получается, что вы… Вы…

– Вы хотите сказать, что я был свидетелем бесконечной череды насилий, из которых, собственно, и состоит история рода человеческого? Разумеется, был.

– Но это ужасно!

– У каждого своя работа, – усмехнулся дьявол, – ну, и потом, иногда удаётся кое-что подправить.

– Подправить? – удивился я. – Как же так? Вы же… э-э-э…

– Нечистая сила? – подсказал Георгий Васильевич.

– Ну да, вроде того…

– Вы ошибаетесь. Дьявол – совсем иная сущность. А нечистая сила – это всякая нематериальная мелочь вроде ваших домовых или английских брауни, вот те да, иногда пакостят по мелочам.

– Разве домовые существуют? – удивилась Ольга.

– А кто сейчас из вазы яблоко стащил? – Георгий Васильевич показал глазами в угол. Я оглянулся и боковым зрением увидел серую размытую тень, метнувшуюся под сервант. – Малый народец всегда жил рядом с людьми, он – порождение их суеверий; фантазии, знаете ли, имеют свойство материализоваться. Некоторые виды нежити навсегда уходят в тень, растворяются во времени, а некоторые, наоборот, нарождаются. Вот, гремлины, например. Раньше ведь их не было. Они – овеществлённые страхи вашего техногенного века.

Представление о дьяволе как о материальном воплощении мирового зла придумано невежественными попами, которые пугали им невежественную же паству и сами пугались до галлюцинаций. А вообще, дьявол всегда интересовал отцов церкви, – сказал Георгий Васильевич, раскуривая сигару. – В многоучёных трудах подробно и с удовольствием разбирали наличие его телесной оболочки и степень её материальности, спорили о хвосте, рогах и копытах. Одни учили, что враг рода человеческого необычайно хитёр. Святой Ириней, [148] к примеру, утверждал, что дьявол водит за нос весь мир. Григорий Богослов [149] писал, что Адам и Ева согрешили, поддавшись искушению дьявола, и в результате грехопадения он победил, обретя власть над человечеством. Другие, напротив, доказывали, что дьявол глуп, и обвести его вокруг пальца плёвое дело. Знакомый нам папа Иннокентий III считал, что дьявол был создан Богом изначально добрым, а олицетворением злого начала сделался уже по своей воле. Первые четыреста лет христианства я, помнится, развлекался демонологией, а к наиболее увлечённым авторам наведывался в гости, так сказать, в качестве наглядного пособия. Впрочем, от этого развлечения пришлось отказаться, особенно после визитов к некоторым благочестивым дамам, религиозный экстаз которых почему-то обычно выливался в чрезвычайно своеобразные эротические фантазии.

– Ну, хорошо, оставим в покое средневековых схоластов, часть из которых вообще была скорбна умом, мало ли что они напридумывали, – сказал я, – а… а как на самом деле?

Дьявол прикрыл глаза и откинулся в кресле, окутанный облаком сигарного дыма. Он был похож на школьного учителя, которому смертельно надоели шумные и глуповатые дети. Я уже решил, что ответа не будет, но Георгий Васильевич, не открывая глаз, тихо спросил:

– А вы действительно хотите знать, как на самом деле?

– Конечно, если только потом не придётся нас убить.

– Убить? Вас? За что?! – изумился дьявол, открыв глаза и разгоняя табачный дым, чтобы лучше видеть нас с Ольгой.

– Извините, это анекдот такой дурацкий. Про Деда Мороза.

– А-а-а, анекдот. Ну, тогда ладно, ваших анекдотов я не понимаю. Я всё-таки не вполне человек, знаете ли…

Георгий Васильевич небрежно махнул рукой с сигарой, с которой стекал фиолетовый дымок.

– В ответе на ваш вопрос нет никакой тайны. Другое дело, что

Пожалуй, вам проще будет полагать, что дьявол – это закон природы.

– Разве может быть закон природы, обладающий свободой воли?

– В рамках вашей науки не может, но уверены ли вы, что знаете всё о природе? Быть может, ваш материализм есть часть чего-то большего? И кто знает, может, в этом большем и сыщется место для дьявола? Законы, управляющие мёртвой природой, не подходят для социума. Людьми могут управлять только люди или существа, подобные им. Добро, зло, слезинка ребёнка – это всё достоевщина. И вообще, добро и зло имеют удивительное свойство меняться местами. Остаётся только одно – равновесие. В самом широком смысле равновесие. Войны, эпидемии, стихийные бедствия – это всё в пределах колебания чаш надмирных весов. Помните, когда мы отправились смотреть на покаяние графа Тулузского, я несколько задержался? Это потому, что кучке обезумевших фанатиков вдруг вздумалось развязать Третью мировую.

– Как это развязать? – округлила глаза Ольга.

– Да уж так. Запустить ядерные ракеты по России и Америке в надежде, что они вцепятся друг другу в горло и грянет Армагеддон. Пришлось вмешаться.

– Вы их?..

– Ну, что вы. Просто о заговоре случайно узнала военная контрразведка, ну, а дальше местные костоломы всё сделали сами. Надо отдать им должное, быстро и профессионально. Так что, молодые люди, дьявол, несомненно, существует, и вам придётся искать для него место в картине мироздания.

– Но ведь нам с Олей никто не поверит! Да мы и рассказать о вас никому не решимся, иначе остаток жизни проведём в комнате с мягкими стенами.

– А разве я предлагал рассказывать обо мне? Так сказать, стать апостолами Сатаны? Ваша позитивистская наука утверждает, что дьявола не существует и существовать не может. Пусть так и будет. Что вам за дело до остальных? Ищите совершенство и гармонию в собственных душах.

Ну, мне, пожалуй, пора. Философские рассуждения портят аппетит.

– Подождите, – внезапно сказала Ольга, – а может, вы пообедаете с нами?