– Щас в лагерь приедем, а король сам нам на встречу выйдет и скажет: «Други, силушка нашей славной армии иссякла, пора бы и вам пролить кровушку за родную землю. Берите мечи, доспехи, и вперёд! Лекари, повара! Нам нужны все, кто может держать оружие» - гном пытался изображать голос короля, но вышло нечто совершенно стороннее.

– А мы ему: «Государь, смилостивися, нам врага только обтрухаными штанами пугать!» Не, ну, правда, мужики, я бы ни за что не вышел бы вот так в чисто поле против такой мощи. Вы орков видели вообще? Они ж здоровые как быки, - Тобос активно жестикулировал руками, выглядел весёлым, приближение битвы нисколько не смущало молодого человека. По крайней мере, внешне.

Гном кивал.

– Ну, это да. Хотя вот в городе они нас, бородачей, побаиваются.

– Во пьяном угаре вы все страшны, - расхохотался Тобос.

– Да и без угару, - смутился гном. – У меня деду вон, девятый десяток пошёл, а он до сих пор, знаешь, как шилбаны бьёт, аж дно у кружки гнётся.

– Ой, ну и силён же ты, гноме, заливать! – Тобос смотрел на собеседника с ироничной улыбкой.

– Заливаю я только глаза по вечерам в кабаках, - ответил гном. – А дядя мой, тот вообще однажды в подворотне с бандюганами сошёлся, и те об него ножи поломали.

– Дядя твой кем был по жизни-то?

– И был и есть страж крепостной стены.

– Так может это они не об дядю ножи поломали, а об доспех?

– Ты, это, давай без намёков, малой! – гном раскраснелся и даже развернулся, чтобы одарить Тобоса недовольным взглядом. – Дядька мой в трепачах никогда не ходил! В тот день он был не по форме.

– Ну, может дядюшка твой и не трепач, но, как известно, все гномы великие трепачи, - ехидство в голосе Тобоса добралось до апогея.

– Ах, ты стервец! Ты что это, на всех гномов бочку катишь? Обвиняешь во лжи, что ли?!

– А не ты ли час назад рассказывал, как с братом на дракона ходил. А потом сам же ляпнул, что драконов у вас извели лет двести назад.

– Так… он жешь… - гном покраснел. – Был дракон. Может последний оставался. Кто их считать-то будет. Может и ещё есть.

– Ага, свисти, - Тобос оглянулся на хвост каравана, - мрачные всадники сопровождения неспешно ездили мимо телег, будто надеясь найти между ними орков - затем парень перевёл взгляд на задумчивого друга. – Эй, Рол, не бери с них пример. Им ещё воевать, а нам только раны перевязывать.

– Ты хоть не забыл, как это делается-то? – пришло время подколоть Тобоса, и Роланд не упустил такой возможности. Ещё в годы их совместного ученичества медицинским премудростям, раны приходилось перевязывать частенько. Практика была неотъемлемой частью обучения. Впоследствии дороги друзей разошлись, хотя оба продолжали идти по пути медицины, но Тобос всерьёз занялся её изучением в алхимическом контексте, работал с порошками, эликсирами, а в последние годы и вовсе ушёл с головой в разработку новых видов лекарств. Дорога Роланда лежала в направлении противоположном научному. Сразу после учёбы он решился связать свою деятельность с более таинственным и трудным типом медицины. Монастырь Спокойствия приютил юного лекаря, а настоятель, видя рвение к знаниям, взял в ученики. Несколько лет Роланд изучал различные роды живительных энергий, способных лечить самые тяжёлые раны, и многое постиг. В монастырь за помощью обращалось множество нуждающихся. Настоятель никому не отказывал. Своими руками, Роланд вылечил от разнообразных недугов и телесных ран десятки людей. К сожалению, нападение орков помешало окончить обучение. В монастырь пришли солдаты и попросили о помощи, наставник отравил с ними многих монахов, в том числе и учеников. Роланд хорошо запомнил напутственные слова настоятеля: «В настоящей жизни ты научишься большему, чем способен дать я в стенах монастыря. Грядущее может стать как подарком, так и проклятием. Всё зависит от твоего выбора».

– Ха, с моими препаратами и бинты не нужны! – Тобос потряс походной сумкой со склянками. – А вот чем будешь лечить ты? Хоть инструменты взял бы с собой, а то идёшь пустой, как на прогулку.

Никаких вещей Роланд не нёс, все, что могло пригодиться для работы, билось в груди и жило в руках.

– Видишь, как судьба распорядилась, тебе, Тоб, чтобы лечить, нужна целая сумка вещей, а мне…

– А тебе и воздуха хватит, да?

– В некоторых случаях, хватит и его, - серьёзно ответил Роланд.

Гном недоверчиво покосился на парня, но промолчал.

– Ещё один свистун, - услало опустил плечи Тобос.

– Неужели не слышал про чудеса Монастыря Спокойствия?

– Рол, я слухам не верю. Вот если по приезду покажешь что-нибудь этакое, превосходящее алхимию, я запишусь к вам в монастырь в ученики.

Роланд лишь грустно усмехнулся, представить Тобоса в серых стенах монастыря дело не простое.

– Вот у нас в горах, - начал гном, - тоже есть лекари от Бога, одним взглядом могут на ноги поставить, если хворь не смертельная. Даже слухи ходили об одном отшельнике, который гномам руки оторванные и головы отрубленные приращивал, прям как было. Говорят, приносили тело к нему, клали рядом оторванную часть, отшельник рукой водил и всё срасталось. Ни шовчика, ни следа не оставалось.

– То есть голова прирастала, и мертвец оживал, так что ли?

– Ну, должно быть так. А как иначе.

– Сам-то веришь в эту ерунду, гноме?

– Это не ерунда, это наши легенды!

В разговор вмешался Роланд.

– Конечность прирастить возможно, у нас в монастыре настоятель одному мужику пальцы сращивал, но вот чтоб голову… да чтоб ещё и ожил после этого… с трудом верится.

– В жизни многое бывает, во что с трудом верится, - философски отметил гном. – Я вам, как знаю, рассказываю. Верить или не верить - дело личное.