Городок Намсус, куда они приехали, больше напоминал деревню – тихую, уютную, ухоженную, с типичными небольшими коттеджиками с красными крышами на фоне сиреневых, не таких уж далеких, гор. Рвались к синему небу желтые стволы сосен, покачивались на волнах фьорда многочисленные рыбацкие суденышки, а прямо перед окнами маленького отеля, где временно поселился Акимцев, журчала небольшая речка (или большой ручей), срывающаяся в залив дымчато-радужным водопадом.

– Бильрест-фьорд, – важно пояснил Харальдсен. Он был совсем не похож на рок-продюсера: кругленький, аккуратно подстриженный, подвижный, отчаянной жестикуляцией и быстрой манерой разговаривать напоминающий, скорее, итальянца, нежели жителя суровых северных фьордов. На норвежца как раз больше походил Игорь: высокий, стройный, мускулистый – ну-ка, помолоти на ударных! – с копной длинных, чуть вьющихся волос цвета спелой ржи. Портрет дополняли небольшие усы и бородка, отпущенная Игорем не так давно, после того, как ему исполнилось двадцать пять.

Музыканты действительно оказались неплохие – Харальдсен не обманул – лидер-гитарист – смуглый, черноволосый Безель – манерой игры чем-то напоминал Ноктюрно Культо из «Дактрон», его напарник – ритм-гитарист Арнольф – длинный худощавый швед – был чуть менее техничен, однако тоже ничего, но больше всего Акимцеву понравился басист Иорг – толстый, жизнерадостный, любитель поесть и выпить, они с Игорем как-то сразу сошлись и частенько теперь пили пиво в одном из кабачков Намсуса. Вот с вокалистом возникли проблемы. Тот парень, о котором взахлеб рассказывал Харальдсен, оказалось, находился пока в психиатрической лечебнице. Сбрендил с катушек на почве прогрессирующего сатанизма. Дело не удивительное – в «блэке» еще и не то случалось, словно сам дьявол или кто-то из древних злобных богов сознательно направлял музыкантов в направлении преисподней. Скажем, к примеру, харизматический основатель «Бурзум» Варг «Волк» Викернес попал значительно круче, чем несостоявшийся вокалист Харальдсена – отсиживал срок с тюрьме за убийство Евронимуса, лидера группы «Мейхэм», в которой сам Варг и начинал когда-то свой творческий путь. И много подобных историй было, слишком много для обычно сдержанных норвежцев.

С вокалистом решили вопрос просто – а переманить кого-нибудь из деревенских групп, тут таковых много было. И концертик как раз в тему образовался. Площадка для выступлений была под стать музыкантам – на поляне среди глухого леса, что тянулся от шоссе до самого моря. Дикое, колдовское место! Не в первый раз уж там были концерты, словно тянуло что-то туда «чернушников»-музыкантов. Даже полиция заинтересовалась – под старой сосной нашли два кувшина с детскими черепами, вот и копали: а не музыкантишки ли кого принесли в жертву? С них станется. Правда, докопаться ни до кого не удалось – черепа и кувшины оказались слишком древними – уж никак не меньше тысячи лет.

По традиции, концерт начался ровно в полночь. Резко зажглись прожекторы, бухнул ударник – так себе бухнул, по мнению Игоря, можно б и поэнергичней было – завыл, зарычал вокалист – молодой сутулый парень, раскрашенный под вампира. Голосок «вампир», как оказалось, имел слабенький, то и дело срывающийся на фальцет, нет, такой вокал явно не был нужен. Вторая группа, из соседней деревушки Гронг, оказалась еще хуже первой – один имидж, музыки – ноль. Публика вяло свистела. Нет, ребятишки, не умеете играть – нечего и соваться.

А вот третьи… В рубищах из мешковины, с косматыми, распущенными по плечам, волосищами – такое впечатление, специально месяц не мытыми, они смотрелись вполне презентабельно по местным меркам. И играли неплохо – сыро, агрессивно, напористо. А вокалист, вернее, вокалистка просто напрочь сразила Игоря, как и уже успевшего изрядно набраться пива Иорга. Настоящая брутальная личность – в устрашающем черном балахоне, с бледным, как у покойницы, лицом. Распущенные черные волосы развевались на ветру, подобно крыльям злобного василиска, в глазах – темно-синих, каких-то словно бы неземных – отражалась одна пустота. А уж голос… Очень напоминало англичан «Крэйдл Оф Филт»: такой же почти оперный вокал, срывающийся в кошмарное рычание, только видно было – это гораздо круче!

– Это Магн, – перекрикивая колонки, проорал на ухо Игорю Харальдсен. – Сумасшедшая – два года провела в дурдоме, и никто не знает, откуда она взялась. Даже она сама не знает.

А Магн продолжала петь под бешеный скрежет гитар и пушечные раскаты ударных. В голосе ее – то тянущем арии, то рычащем – слышалась жуткая, инфернальная тоска, проникающая в самые глубины мозга. Игорь не мог разобрать слов – похоже, это был норвежский язык, а может, и не норвежский, а какой-то более древний – язык кровавых богов и демонов ночи. Девушка завораживала, притягивала к себе, не только голосом, но и странной, какой-то потусторонней красотою. Магн была красива той холодной, не от этого мира, красотой, как может быть красивой мертвая царевна, лежащая в ледяном гробу.

Впечатление это Акимцев не растерял и в гостинице. Так и не уходил из головы брутальный образ певицы. Не в силах уснуть, Игорь подошел к окну, распахнул. Сидевший на подоконнике огромный, черный, с серыми подпалинами, ворон нехотя замахал крыльями, поднимаясь в серое предрассветное небо. Напротив отеля журчал окутанный туманом ручей, ниспадавший водопадом в залив. Вблизи водопада были устроены парапеты для туристов и просто любителей дикой природы, на одном из них маячила в утреннем тумане женская фигура в длинном черном балахоне.

Магн! Игорь сразу узнал девушку. И та вдруг обернулась, подняла глаза – темно-синие, потерянные – и неожиданно улыбнулась. Эта улыбка ее, слабая, нерешительная, словно согнала на миг с лица мертвенную холодную бледность, и Игорь сразу почувствовал, как же она все-таки удивительно хороша, эта несчастная сумасшедшая Магн. Кстати, может, она и не такая уж сумасшедшая? А может… Может, больше и не нужно искать вокалистов? Переманить вот эту девчонку – и дело с концом! Правда, отпустят ли ее из группы? Разборки могут быть самыми кровавыми. Впрочем, не это важно. Главное – согласится ли Магн? Вообще, с ней можно хотя бы разговаривать?