– Кто ж спорит... но не дорама же...И, стоп, любовные письма влюбленные девушки, что делают?

– Вручают.

– То есть лично, да?

– Ну да.

– Тогда я не против.

И вот вроде все хорошо, не нужно изображать из себя посыльного... в мечтах! В реальности Хмелькова делает глоток кофе, смотрит кукольными голубыми глазками и говорит:

– Лик, я тут подумала. Мы ведь и правда не в дораме, может лучше опять положить в ящик?

Хочется ругаться, вот как можно все так переиначить!? Но отказать я не могу, да часто Хмелькова ужасна, но в ней есть и хорошее, да и помогает она и мне тоже, и в обще, хуже, чем в прошлый раз не будет... короче, я совершаю очередную глупость, киваю, и мы договариваемся о времени встречи клуба анонимных сумасшедших почтальонов.

– Но это в последний раз, письмо о разрыве, рождение детей, засухе или еще какой-то прописанной в дорамах чуши будешь отдавать либо лично в руки, либо слать на электронный ящик. И если я не выживу, сама объясняйся с моими родными!

Подруга кивнула, затем отвернулась от меня, прицельно выкинув смятый бумажный стаканчик в урну, мы попрощались, Марусе нужно было уйти с последней пары, чтобы успеть на празднование юбилея матери.

Когда кошмар моей жизни ушел, я подумала, что вот он еще один момент, почему я все еще дружу с Хмельковой, она учит меня говорить. Находясь рядом с ней, поневоле привыкнешь облегать мысли в слова, потому что намеки и взгляды Маруся не понимает, ей всегда все следует говорить в лоб, иначе считай и не пытался спастись и отказаться от очередной авантюры, все эти сопения и романтичные гляделки, подруга их просто не видит.

В нее же не только Браен был влюблен, многие влюблялись, но она благополучно всего этого не замечала. И знаете в этом вины Маруси нет, те парни сами не пытались обратить на себя ее внимание, все эти взгляды и томные сопения - чушь собачья, как впрочем, и кучка анонимных валентинок на праздник... Нет понятно, что Хмелькова красотка, сумасшедшая, бесспорно, но очень красивая, есть от чего дар речи потерять и про мозг забыть напрочь, только вот на людей она, пока еще не бросалась (при мне, во всяком случае, ни разу), так что влюбленные юноши вполне могли бы себя и проявить хоть как-нибудь более существенно. А то вроде поклонники есть, а предмет преклонения ни сном, ни духом, спит себе спокойно ночами, от чужих завываний под балконом не вздрагивает. Непорядок! Впрочем, этот же факт говорит и о поразительной вежливости современных "пылких" юношей, не только о глупости.

И кстати, еще плюс от общения с Марусей, оно научило меня тому, что, когда влюбляешься, нельзя молчать, нужно признаваться. Нет, причин мешающих быть вместе, любимый свободен - скажи о своих чувствах, кто знает, может быть, тебе повезет. Рассчитывать на то, что любимый человек поймет все сам - лотерея с низкими шансами, откуда можно заранее узнать, на сколько дерево твой любимый и когда же он догадается, что ты сопишь не потому, что страдаешь от врожденного идиотизма, а потому что неровно дышишь в его сторону?

Мысль умная, жаль только, кажется, сама я не способна влюбиться.

***

Кепка, любимые темные очки на пол-лица, плеер, вроде все что нужно, выложила на скамейке и стала перебирать, едва касаясь накрашенными через один черным и белым лаком ногтями. Пора было уходить, но не хотелось, ведь я села очень удачно, за колонной меня не видно, а благодаря тому, что рядом зеркальная стена, фойе у меня как на ладони.

Сделала туже черные шнурки в белых кедах и коснулась ладонью руки Хью, изображенного на моей майке, пора бы мне уже встать и пойти домой, но...

В просторное фойе по мраморной лестнице спускается Король, и если бы один, или хотя бы с Милой, нет же рядом с ним, о чем-то живо разговаривая, шагает давешний китаец / бурят или кто он там!?

Нет, конечно, сначала я подумала, не может быть, это не может быть та самая сволочь, но одежда - зеленая футболка, серые шорты, кеды, синий рюкзак, все то же самое (сложно было, преследуя, не запомнить наряд азиата), и если у азиата нет брата близнеца с аналогичным гардеробом, то я попала.

Так, стоп, не нервничать, нужно всего лишь подождать, пока Степной с другом свалят и спокойно уйти домой, а там уже можно будет попаниковать, да и чего паниковать то, собственно, не факт, что азиат меня запомнил, да и почему обязательно он мне будет мстить за жвачку, у него, что врагов нет!? Он же - азиат, а у них у всех, судя по знаниям Хмельковой почерпнутым из дорам, должны быть враги. Так что пускай он их ищет и с ними разбирается... Только вот выходить почему-то все равно стремно.

Внезапно к моему убежищу стали приближаться шаги и голоса. Черт, неужели заметили!?

– ...И не подумаю! С этой стрижкой ты вылитый...
– голос Степного откровенно потешался.

– Артур!
– второй голос злился: Еще одно слово, друг, и ты получишь в нос!

– Ладно, брейк, но все равно, я не пойму, чего ты так злишься, тебе идет эта стрижка.

– Во-первых, я отращивал волосы! Во-вторых, за эту стрижку я выложил в каком-то захудалом заведение всю наличку, еще и должен остался. Отвратительный город, никогда не забуду, как пришлось одалживать деньги у какой-то дамочки за свидание, будто какой-то альфонс и все из-за этой чокнутой фанатки Доктора Хауса в дебильной кепки и с идиотской сумочкой!

За кепку и сумочку было обидно, очень, до желания вылезти и ударить хама озвученными предметами, но искренняя злость в чужом голосе останавливала. Да и прическа, кажется, парень, и правда с утра был более заросшим, а значит, я слегка промахнулась, что не удивительно, учитывая мой глазомер. Странно, правда, что азиата настолько расстроил поход в парикмахерскую. Хипстер он что ли!?

– Ник, я тебя не узнаю. Ты еще никогда не был в подобной ярости, тем более из-за девицы.

– Посмотрел бы я на тебя на моем месте.