— Почему? — спросил он у себя.

— Потому что это должно быть несколько удаленно от Англии. Там никто не будет смотреть на меня с восхищением или как на кумира. Это важно. Там я могу быть нормальным, как все.

— Что ты потеряешь, если поедешь в Дурмстранг?

Гарри задумчиво поправил очки.

— Возможно, я потеряю то, что мог бы назвать местоимением мое. Я боюсь, что привык к тому, что мне могут оказать помощь в экстренных ситуациях. Но тут я не имею выбора или свободы. Я в данный момент похож на игрушку, посаженную в кукольный домик. Если окажусь негодным, тут же отправят на свалку. Но это гораздо лучше, чем то, что было у Дурслей. Здесь я получаю книги, еду и собственное пространство.

— Ты боишься своих родственников?

Мальчик сглотнул. В этом было тяжело признаться даже самому себе.

— Да, но сейчас я думаю, что смог бы противостоять им. Хотя понимаю, что это будет тяжело.

— А если попадешь в приют?

После небольшой паузы ответил.

— Там меня волнует неопределенность. Смогу ли доказать там право на свое место. Удастся ли скрыть то, что я маг. Получится ли делать летние задания, если их зададут. Смогу ли спрятать свои вещи… Там много того, чего я не знаю. Я хотел бы все–таки в обычный приют, а не для сложных детей…

Гарри вздохнул и почти вплотную приблизился к зеркалу.

— Ты готов пойти на риск?

Мальчик улыбнулся себе.

— Да.

После высказанных вслух сомнений стало гораздо легче, и мальчик, счастливо смеясь, упал на пол.

* * *

Дамблдор пока не появлялся в поместье, но Гарри уже принял для себя решение. Мальчик спустился к завтраку и забрал у птицы выпуск «Ежедневного Пророка». Бегло просмотрев выпуск, он зацепился взглядом за небольшую статью.

«В доме Люциуса Малфоя были проведены обыски с целью обнаружения темных артефактов и запрещенных книг. На данный момент найти и изъять ничего не удалось, но авроры пока не отчаиваются. К ним в штаб были подброшены черномагические артефакты с пометкой коллекции Малфоев. Эти вещи сейчас проходят проверку».

Гарри присвистнул и принялся за свой чай. Ему пришла в голову попросить Люциуса о помощи в вопросе временного приюта. Так же мальчик рассматривал вариант останавливаться в «Дырявом котле» или в любом постоялом дворе города Шабаша. Но для того, чтобы этот вариант оказался жизнеспособным, мальчику необходимо было знать, сколько содержит денег его ячейка в банке. Пока идея просто пообщаться с Люциусом не казалась ему неразумной.

Допив свой чай, Гарри написал короткую записку:

«Добрый день, мистер Малфой.

Прочел в газете о ваших неприятностях. Очень надеюсь, что они вскоре благополучно разрешатся в вашу пользу.

С искренней обеспокоенностью, Гарри Поттер»

Мальчик привязал послание к лапке Спес и отправил ее. Вечером в поместье вернулся Снейп. Настроение у него было каким–то странным. При более близком рассмотрении зельевар оказался немного выпившим. Он оказался на редкость щедрым и собственноручно вручил Гарри «Вестник зельевара». Причина странного настроения зельевара обнаружилась на второй странице. В статье рассказывалось о том, что Северус Снейп смог усовершенствовать «Зелье Гнева» и получил за это медаль «За выдающийся вклад в зельеварение».

— Поздравляю, сэр, — произнес мальчик.

— Спасибо. Вы знаете, что самое смешное? Оказалось все дело в том, что в зелье гнева надо было добавить одну каплю «Последнего сна» и довести до кипения. А потом добавить щепотку лунной пыльцы. Я понял это после вашей неудачной попытки самоубийства. Правда, смешно?

Гарри поморщился.

— Очень, сэр.

В комнату царственно влетел филин. Мальчик отвязал от его лапки письмо.

— От кого оно? — спросил из кресла зельевар.

— От Малфоя. Оно мне.

— Вы с ним переписываетесь?! — удивленно воскликнул Снейп.

— Только начали. Хочу склонить его к мысли о том, что принять опеку надо мной выгодный для него вариант, — просто ответил мальчик, открывая конверт.

«Приветствую, мистер Поттер.

Мне приятно льстит, что такой человек, как вы, искренне обеспокоен тем, что происходит в моей жизни. Очень прискорбно, что пресса посмела придавать огласке ситуацию, происходящую на данный момент. Авроры ведут себя крайне недипломатично и покупаются на наглую ложь и явную провокацию. Я серьезно опасаюсь за безопасность нашего общества.

С уважением, Люциус Малфой»

Зельевар долго сидел в кресле и молча рассматривал Гарри.

— Ты все же решил ехать в Дурмстранг?

— Да.

— Ты так ненавидишь этот дом и меня? — спросил зельевар и посмотрел в огонь в камине.

— Нет, — произнес Гарри. — Я просто не хочу, чтобы моя привязанность к определенному месту повлияла на мое будущее. Сейчас я ищу альтернативные варианты места, где я мог бы жить. Возможно, мне удастся договориться с директором и оставаться на лето в школе или я смогу найти где–то подработку на лето. Или смогу пожить у кого–то из одноклассников или даже у нескольких из них. Существует множество неучтенных возможностей.