Дойдя до гостиницы и пролетев через уже привычную роскошь, я оказался в своем номере. Чувство безмятежности и защищенности вдруг охватило мое сознание, наверное, подобное испытывает моллюск, закрывая створки своей раковины в случае опасности. "Душ и спать", - другие мысли растворились в ночной разноцветной мгле за стеклянной стеной.

"Главное быть в тренде"

Было около часа ночи, когда после звонка Димке Кратову, почти вся компания отправилась на частную вечеринку монегасков. Столь пристальному вниманию со стороны местной молодёжной тусовки друзья обязаны Еве,- объявил Дима.

– А я в этот закрытый клуб так и не попал, что только не предпринимал. И вот, пожалуйста, одна импровизация на саксофоне этого нежнейшего существа - и все двери открываются сами собой!

– Твоя тяга к монегаскам мне понятна,- хихикнула Юлька.

– Всё, поехали!
– позвал Дима.

Гордон пожелал остаться и, конечно, не один. До трапа друзей сопровождало плохо скрываемое разочарование Анны.

– Эх, какой репортажик с места событий упустила!
– прокомментировала Юлька.

Проехав по дорожному серпантину минут пятнадцать, их серебристый Мерседес остановился у здания с фасадом в стиле старинного замка с тяжёлыми резными дверьми.

– Сейчас выйдет сенешаль, распорядитель замка, и, осмотрев меня с головы до ног, захлопнет перед носом дверь. А всё ты, Дима: "Какой дресс-код! У них демократично...", - скисла Ева.

– Не комплексуй! Мы же русские! Нас из дверей, а мы в окно. В крайнем случае, твой Альт вставим в дверной проём, - хохотала Юлька.

Димка набрал нужный номер, и из дверей вылетел высоченный темноволосый кудрявый парень в мокрых футболке и шортах.

Мгновенно осмотрев всю компанию, кивнув Джастину, как старому знакомому, и пожав всем руки, он остановил взгляд на Еве и, улыбаясь только уголками губ, по-французски сказал:

– Какая ты маленькая!

– Звёзды на небе тоже кажутся небольшими...
– на хорошем фрацузском прозвучал ответ.

– Для меня ночь превратилась в день. Я - Николас, - задержав руку на груди и поклонившись, сказал великан и втянул новых знакомых внутрь.

Димка и Юля тоже представились. А Николас, поцеловав Юле руку, шепнул Джастину, чтобы было слышно всем: "Она прелесть!"

– Не скрою, приятно, - не удержалась подруга.

Хлюпая мокасинами по мраморному полу, француз провёл всех через первый этаж к открытому, сделанному в виде лагуны бассейну и, предложив напитки, ушёл переодеться, оставляя мокрые следы.

– Я Николаса знаю. Мы с ним играли в баскетбол. Кстати, я выиграл,- сказал Джастин.

– Обстановочка далеко не камерная,- заметила Юлька.
– А ты боялась! Эх, оторвёмся!

– Красиво! Я на работе!

Искусственная лагуна утопала в экзотической зелени и цветах. Вдоль её были расставлены деревянные шезлонги необычной формы, напоминающие ветки деревьев. Чуть в отдалении стояли столики, а через огромную от пола до потолка открытую стеклянную дверь к приятелям неслись французские мелодии, под которые танцевали десятка два юношей в шортах и девушек в купальниках.

Оставаясь незамеченными, молодые люди рассмотрели всю тусовку. Было где-то человек тридцать. Среди них Изабель, и здесь окружённая молодыми людьми. Чёрные длинные вьющиеся волосы, большие карие глаза, стройная фигура, и чуть надменное выражение лица мешало сразу принять её красоту. На ней было короткое белое платье с открытой спиной и пляжные белые босоножки. Рядом с ней высокий красивый Даниэль. Тёмно-карие глаза, в глубине которых таилась лёгкая насмешка, как будто искали кого-то. Лицо, открытое и честное, почему-то наводило на мысль о благородном происхождении. Он был одет в лёгкие светлые брюки и жёлтую рубашку.

– С Даниэлем Марсе ты знакома, - Димка Кратов заметил, что Ева внимательно рассматривает месье.
– Кстати, не смотря на молодость, является членом попечительского совета при Казино. Очень образован. Если не ошибаюсь, это его идея пригласить тебя сюда.

Вернулся Николас: "Твоя игра на саксофоне никого не оставляет равнодушным. Мы признательны, что ты приняла наше приглашение. В течение вечера, когда захочешь, поиграешь для нас?"

– Мой инструмент скучает уже сейчас, - щелкнули замки на футляре с саксофоном.

В просторном помещении акустика была лучше, чем у воды. Ева поднялась на небольшой подиум... И "Мадемуазель поёт блюз", французский шансон, "Под небом Парижа" на зрителей обрушились водопадом звуков. Не делая пауз, Ева импровизировала, не давая никому опомниться. Альт попрощался с публикой минутным tremolo.

По восхищённым возгласам зрителей и балдевшему Кратову Ева поняла, что угадала настроение слушателей.

Димон подхватил её, едва она спустила ногу с подиума:

– Всё, ты в тренде! Ни одного равнодушного взгляда.