тёмными глазницами стеклянных окон. Оставшись одни, печально ждут домочадцев, чтоб

вечером, включив лампы, абажуры, усадив их в удобные кресла, диваны, слушать рассказы о

приключениях за прошедший день. Естественно, каждый житель, для своей квартиры,

является единственным, лучшим героем.

В тон весеннему дню, разукрашенные рекламами магазины, кафе, рестораны, словно

мышеловки, заманивают посетителей, широко раскрывая перед посетителями свои двери.

Завлекая яркостью, красочностью, открытостью и доступностью товаров, предлагаемых

услуг. Любого, кто заходит сюда, стараются ввести в искушение. Они в глубине души верят,

что одурманенные горожане, забежав на минутку, чтоб утолить любопытство, искусятся,

начнут покупать всё то, что им понравится, брать всё то, что им захочется. Они прекрасно

знают, что вся эта мишура предназначена для того, чтоб очистить карманы доверчивых

посетителей. Исчерпав свои ресурсы, когда уже, у клиента ничего не остаётся, понимая его

бесполезность, выпроваживают на улицу, как ненужную вещь. Тут же забывают об его

существовании. Он, становится им, неинтересен. То ли дело те, которые находятся внутри. У

них всё ещё впереди, у них всё ещё есть в карманах деньги. Они мнят, они привлекают

своими возможностями. Снова вежливость, услужливость, масленые улыбки, преданные

глаза. К сожалению, фальшивые и лицемерные.

В отличие от этой кутерьмы городской жизни, в одной из квартир девятиэтажного

дома, по улице Клары Цеткин, царит тишина и беспорядок. От порога прихожей и до

кровати, которая стоит у стенки в дальней комнате, разбросана одежда. Кроссовки, под

входными дверями, разлетелись в разные стороны. Куртка небрежно разлеглась вдоль

стенки. С другой стороны шапочка, опрокинутая навзничь, как птичье гнездо, ожидает не

понятно чего. На входе в комнату, спортивное трико, чуть дальше, футболка. У самой

кровати носок в одиночестве, собрался гармошкой, второй посередине комнаты,

расположился чёрной полосой, в виде бумеранга. Владельца не видно. Он лежит под

одеялом. Только кисть с татуировками торчит из-под неё, словно охраняет своего хозяина. На

тумбочке будильник, показывает время:14:00. Вдруг, на стульчике, который стоит плотно к

кровати, зазвонил телефон. Рука, похожая на змею, вздрогнула и медленно потянулась в

направлении звонка. Но, дойдя до края матраца, застыла на месте. Телефон, так же

неожиданно притих. Пальцы, удовлетворённые тем, что не успели дойти, замерли, словно

никогда и не двигалась. Воцарилась изумительная тишина. Но, как только разукрашенная

кисть начала нежиться в своей неге ничегонеделания, снова задребезжал воздух от громкого

звонка, ещё сильнее, ещё упорнее. Рука, как будто что-то вспомнила, дёрнулась и нехотя,

поползла до аппарата. Возможно, надеялась, снова не успеть. Но вот дошла до телефона, а он

продолжал разрываться, прыгая на месте от вибрации и заливаясь на все лады. Схватив,

быстро нырнула под одеяло. Оттуда послышался скрипучий неприятный голос, с протяжной

интонацией:

– Даа, слушаю ваас!.. Неет, я не могу сегодня приеехать!.. Я? Я заболеел! Что-то

голова сильно гудит!.. Яя, я постараюсь!.. Даа, в понедельник, обязательно выйду!..

Постаараюсь выздороветь!.. До свидания Сергей Алексеевич! Покаа!

Рука, уставшая от утомительного разговора, вылезла из-под одеяла, безжизненно

упала вместе с телефоном, расслабив свою крепкую хватку, теряя последние силы. Пальцы

расслабились. Вскоре одеяло откинулось, показался молодой человек, примерно 25-и лет.

Медленно, шатаясь, вылез из постели. Отбрасывая одеяло, словно отталкиваясь от чего-то

надоедливого, мужчина свесил ноги. Замотал головой. Потёр опухшее лицо, удивлённо

посмотрел на телефон, который до сих пор ещё находился в руках, швырнул, как ненужную

вещь. Удовлетворённые руки свободно легли на матрац, около бёдер. Снова всё замерло.

Просидев какое-то время, начал засыпать, всё ниже и ниже опускалась голова, стриженная

под ёжик. Вот его повело сторону, он качнулся и в самый последний момент, проснулся.

Выпрямившись, снова потёр лицо руками, уже интенсивнее. Наконец открыл слипшиеся

глаза. Медленно подняв голову, уставился куда-то в сторону. Мотнул ногой, пытаясь встать,