проблему мирно!

Сорокин, опустив свой взгляд, сделал вид, что не слышал моих слов.

– Выворачивай карманы! Выкладывай всё на стол! – пролаял Горячев.

– А что, для прокуратуры законы не писаны? Вы, сначала, составьте протокол личного

досмотра, пригласите понятых! А потом уже и карманы можно проверить! Всё, как

положено! – предложил в ответ.

– Составим, не бойся! У нас вещи не пропадают, как у вас, на мойке!

– Я думал, что прокуратура, это тот орган, который следит за выполнением законов и

сама, в первую очередь, неукоснительно исполняет их! Оказывается, что вы, просто,

прикрываетесь законами в свою пользу! Во-первых, я не боюсь! Во-вторых, выворачивай-те,

выкладывай-те! Или вас не учили в прокуратуре культуре поведения, культуре речи! У нас,

вытрезвителе, это в порядке вещей! – выцедил из себя. После этого вытащил из карманов

всё, что там у меня лежало. Он внимательно перебрал вещи:

– Всё!?

– Да, всё! Денег, как видите, нет! Вы, это хотели увидеть? – развёл в сторону руки.

Он пощупал меня, больше ничего не нашёл.

– Присядь! – прошёлся взад вперёд, заложив руки за спину о чём-то размышляя.

Наклонился надо мной:

– Ты, в бывшем, военный? Я знаю, военный! Сознайся чистосердечно, мы это учтём!

– Мне, не в чем сознаваться! Я уже в прошлый раз всё сказал!

– Ты, до конца не понимаешь сложность своего положения! Мы же сейчас поедем к

тебе домой! Там, проведём обыск, наверняка найдём какой-нибудь боеприпас, или ещё хуже,

оружие! Это в первую очередь позор, перед соседями, перед знакомыми! Все узнают, какой

ты!

– Какой я? Александр Васильевич! У вас есть основание, для проведения обыска? Или

для вас законы не писаны? – обратился к нему, смотря прямо в глаза, – Езжайте, проверяйте,

найдите, что хотите! Вот только не пугайте меня! Я уже вышел из этого возраста! Соседи,

знакомые знают меня очень хорошо! У них давно сложилось впечатление обо мне! Вы сами

себя опозорите! Станете посмешищем!

– Я вам даю последний шанс! – зло выкрикнул Горячев.

– Шанс на что? – спросил спокойно.

– Если скажешь правду, то мы тебя отпустим, если нет, то сегодня же окажешься в

Изоляторе Временного Содержания!

– Хорошо! Я вам очередной раз расскажу правду! Но предупреждаю! За это время,

совершенно ничего не изменилось! А, то, что вы хотите услышать не является правдой!

Оговаривать себя, ради вашей прихоти, я не собираюсь! Так что извините меня! Ничего

нового вы не услышите!

– Всё ясно! Выйди в коридор! Там подожди!

Я присел в коридоре на лавочку. На часах показывало время: 20:35. Через полчаса

Горячев, выйдя из кабинета Жданова, подошёл ко мне, от него пахло салом и водкой:

– Ну что, готов рассказать, или будем дальше упираться?

– Извините! Я не могу рассказывать то, что вам хочется услышать! Так же я не

упираюсь, как вы изволили мне сказать!

– Андрей Андреевич! Сажайте в машину, везите в ИВС! – он стоял передо мной, с

неприятным запахом, разведя руки в разные стороны, водя языком по своим зубам. В тот

момент, уже, был готов поехать куда угодно, лишь бы не видеть этой пьяной морды. За эти

пять с половиной часов, он, уже, мне, порядком надоел своей беспринципностью, грубостью

и надменностью. Когда ко мне подошёл следователь угрюмый с опущенной головой, в какой-

то степени, даже обрадовался, что могу уйти отсюда. С другой стороны, присмотревшись к

следователю, стало смешно, я кое-как удерживал улыбку: «Да, Андрей Андреевич, вам не

наливали, наверное! По какой-то причине ещё нельзя!..»

Выйдя на улицу, сели в Ниву зелённого цвета. Следователь, хотел завести машину,

что-то вдруг вспомнил и убежал, оставив ключи в замке зажигания. Подошёл к Горячеву, они

вместе вошли внутрь здания. Я усмехнулся: «Они, что думают, я попытаюсь угнать

машину!» Это походил на дешевый трюк. Так, ещё просидел полчаса. Вышел Горячев,

подошёл, открыл дверь машины:

– Ну что?! Я тебя спрашиваю последний раз! Если закрою дверь, то уже назад,

обратной дороги не будет!

– Ничего! Поехали в ИВС! – чётко и внятно, ответил я.

– Ты что не понимаешь? Сейчас лишишься свободы! Тебя закроют! Будешь сидеть с