Глава двенадцатая — Книги

Не бечено.

Переводчик Dark_Malvinka

Вся оставшаяся неделя прошла относительно спокойно для Гарри и Глена. Древний мальчик довольно хорошо держался, что очень удивило четырех путешественников во времени. Они из собственного опыта знали, что путешествие в другое время и нахождение вдали от всего, что ты знал и ценил, это просто ужас. Они считали, что Глену придется хуже, ведь он ничего не знал о будущем кроме того, что ему рассказали его мать и бабушка. По крайней мере, Гарри, Гермиона, Рон и Джинни имели хоть расплывчатое представление о том, где они очутились после каждого прыжка во времени. В прошлом было проще адаптироваться, поскольку это время уже прошло, осталось много записей о том, какие жили люди, чем они занимались. Можно было использовать чары перевода для понимания людей, ведь это был вымерший язык, а не полностью иностранный. Это была основной причиной решения о мысленной связи с Гленом, чтобы решить проблему разговоров. Человек может использовать ее для воссоздания языка, который уже существует, но не для того, который еще не использовался. Эта была странная причуда заклинания, но с этим ничего не поделать. Это была лишь одна из нескольких причин, но остальные были попроще. Глену приходилось сталкиваться с другими вещами, полностью незнакомыми ему. И хотя у остальных путешественников во времени были ограниченные знания о местах, которые они посетили, по крайней мере, у них была основная идея того, как эти вещи работали. Они достаточно просто могли понять предыдущие технологии и старые идеалы. Но у Глена не было такого преимущества. Все, что он знал в своем мире, отличалось от этого, стало более современным. Новшества за тысячу лет было не просто понять сразу.

Возможно, самая великая перемена была в полном одиночестве Глена. Другие путешественники во времени тоже были одни. Они скучали по всем, кого знали, о ком заботились. Единственным знакомым был Пивз, который немного сделал, чтобы успокоить их. Но ключевым различием было то, что они были вместе. Их было четверо, и все вместе они попали в ночной кошмар. А Глен был один. Здесь было другое время, другие люди, никого из его знакомых с ним не было. Только его мать. После прибытия Глен все больше и больше времени проводил с призраком Равенкло. Она давала ему советы, успокоила, когда он заскучал по дому, и говорила с ним на англо–саксонском языке, заставляя чувствовать связь с прошлым. Для него тот факт, что он снова повстречал маму, был чистым чудом.

Еще одним человеком, который смог помочь Глену, стал Гарри. Глен был удивлен тем, как быстро принял его отец. Когда он впервые осознал, кем был восемнадцатилетний парень, он был шокирован, но, кроме того, почувствовал глубокое чувство благодарности к Люцифине. И хотя это происшествие должно было стать наказанием мальчика, он получил возможность узнать своего папу. Возможность, которую бы он ни за что не отверг. Пока Гарри Поттер его впечатлял, ведь он был достойным фантастических сказок его мамы и бабушки. Он был храбрым и заботливым, незамедлительно принял Глена, как своего сына, и взял его под свое крыло. Узнав, что его отец должен быть на том же курсе в Хогвартсе, как и сам он, Глен беспокоился, что тот будет воспринимать его просто как очередного друга. И поэтому обрадовался, когда Гарри стал покровительствовать ему. Мальчик — Который-Выжил даже угрожал своим однокашникам, чтобы убедиться, что у Глена не возникнет проблем. Это было даже больше, чем он мог бы попросить.

После первоначальных колебаний, Глену понравилась школа. Все было знакомым, но немного другим. Портреты, в основном, были новыми, но некоторые первоначальные до сих пор сохранились. От отца он получил постоянный доступ в тайную комнату Гарри после событий на Защите от Темных Искусств. Ему придется обновить чары по возвращении домой, но это не имело значения. Это был знак доверия отца, который заставил мальчика почувствовать себя счастливым. А шутка, которую они сыграли над профессором Амбридж, стала самым ярким событием недели Глена. Сначала он не мог и вообразить себе, как можно сыграть шутку с учителем, но, увидев, какой ужасной она была, мальчик сознательно присоединился. Теперь после первого наказания, он и Гарри до сих пор отправляли случайные комментарии и сообщения днем и ночью, что подсказывала фантазия. Было довольно весело видеть, как она роняла ложку во время ужина и выбегала из Большого Зала, схватившись за голову. Мародеры, прошлые и настоящие, развлекались на годы вперед.

В самом начале уроки для мальчика были путанными. Такими же странными, как и для Гарри, Рона, Гермионы и Джинни в прошлом. Ему пришлось учиться использовать волшебную палочку для всех заклинаний во избежание подозрений. Движения палочкой для простых заклинаний были абсолютно непонятны ему. Раньше ему не нужно было знать такие основы, поскольку все это он делал автоматически с помощью мысли и жеста. Ему приходилось учить формулы заклинаний и движения, которые остальные знали уже шесть лет. В его времени таким вещам обучали только для самых сложных заклинаний, для которых большинство волшебников используют волшебные палочки. А простым не учили, их только показывали. Они могли заучивать магические формулы, чтобы запомнить заклинание, но обычно они забывались, когда заклинание становилось автоматическим. Но в этом времени он понял причину необходимости скрывать это. Во время войны любое преимущество может быть полезным, а если враг его отца узнает о могуществе беспалочковой магии, и о том, кто это умеет, то Гарри в конце концов проиграет. Глен был в этом уверен.

В пятницу вечером Гарри увидел в гостиной сына и дотронулся до его плеча. Он планировал это несколько дней и сейчас решил, что пришло самое время.

— Глен, у тебя есть время, или ты занят сейчас? — спросил он на старом языке, чтобы воспрепятствовать любителям подслушивать.

— Я ничем особо не занят. А что случилось, пап?

— Я собираюсь навестить близкого друга и хотел бы, чтобы ты лично познакомился с ним. Может этот человек произведет на тебя неправильное первое впечатление, но как ты только ты узнаешь его, ты поймешь, что это хороший человек.

Глен кивнул и встал, последовав за отцом из общей гостиной. Гарри повел его в подземелья замка, оба на время задумались. Глену было интересно, зачем старший парень завел его на территорию Слизерина. А Гарри размышлял, как он изменит впечатление Глена от одного из его лучших друзей. Он всю неделю собирался должным образом представить своего сына Севу, но никак не получалось. Он вспомнил первый урок по зельям с тех пор, как Глен присоединился к ним, вспомнил о едких комментариях и поморщился. Поскольку он был сыном Гарри, Севу приходилось также оскорблять его на людях, как и самого Гарри. Даже несмотря на то, что он это ненавидел, Сев понимал свою ответственность, работа шпионом была бесценной, и если ушей Волдеморта достигнет хоть одно слово, что он не был враждебным по отношению к Поттерам, его позиция будет под вопросом. Гарри это знал и был готов к такому, ведь это было не искренне отношение, а лишь притворство. Однако Глену это не было известно. Насколько он знал, Сев был злым профессором зельеваренья.

Наконец, ребята достигли глубоких подземелий, и Гарри остановился перед личными апартаментами Мастера зелий. Легко постучав, он стал ждать ответа. Глену было немного некомфортно находиться так далеко от Башни Гриффиндора, в особенности учитывая его печальный опыт со слизеринцами. Когда дверь распахнулась, младший мальчик ахнул и сделал шаг назад, в то время как Гарри и Сев обменялись веселым взглядом.

— Можно нам войти? — спросил Гарри у мужчины. В ответ, Сев шире открыл дверь и отошел в сторону. Гарри тут же вошел, но Глен не шевельнулся. Он с шоком уставился на самого ненавистного учителя школы, а на лице его был написан страх. Гарри глубоко вздохнул и повернулся к сыну.