– У вас тут есть сова, – сказала она. – Судя по голосу, это большая рогатая сова. У нас в лесах на острове была такая, и мы всегда считали, сколько раз она прокричит. Это зависит от времени года и от личного совиного расписания.

– Может, зайдём в дом? – нетерпеливо сказала Фран. – Меня мучит жажда.

Внутри всё было залито светом. Балконы и балки над головой выделялись в отражённом сиянии многочисленных светильников; нижние лампы бросали таинственные отблески на пол главного этажа; прожектор был направлен на огромный гобелен, свисавший с балконных перил. Всё вместе напоминало контуры яблони.

Пока Фран в восхищении озиралась, Элизабет пошла поискать котов.

– Я бывала здесь сотни раз, – сказала Фран, – и всё равно не перестаю удивляться гению Дэниса. Эта его… Какая бессмысленная растрата таланта! Интересно, будь он жив, остался бы на севере?

– Сомневаюсь, – сказал Квиллер. – Семья у него жила в Сент-Луисе.

– Я не могу найти Коко и Юм-Юм, – пожаловалась Элизабет.

– Они где-то здесь, но в этом доме излишек «где-то здесь». Может, пройдём в гостиную и пропустим по стаканчику? Вино или фруктовый сок?

Коко, услыхав своё имя, внезапно появился из «где-то здесь». А за ним – Юм-Юм, зевая и вытягивая изящные задние лапки.

– Они помнят меня с острова! – восторженно воскликнула Элизабет, опускаясь на колени и давая им обнюхать палец.

Фран пошла с Квиллером на кухню посмотреть, как он готовит напитки.

– Что ты хотела мне рассказать? – тихо спросил он.

Понизив голос, она проговорила:

– Полиция допрашивала партнеров Флойда, и они рассказали нечто, что мне кажется весьма странным. Слышал ли ты о Локмастерской страховой корпорации? Её организаторы выступали страховщиками фонда вкладчиков Ламбертаунского ссудного банка, но они обанкротились! Они не могут покрыть потери!

– Как это может быть? Скорее это выглядит так, будто все они были в сговоре.

– Не знаю, но страховщики перевели всё своё имущество на жён. Это называется имущественным планированием. А мой отец называет это грязной игрой.

– По-моему, твой отец совершенно прав, – заметил Квиллер. – Если они выйдут сухими из воды, то с этим округом что-то по-настоящему не в порядке.

Когда он вошёл в гостиную с подносом, на котором стояли два бокала с вином и один с содовой, Элизабет грациозно поднялась с пола.

– У нас произошёл важный разговор, – заявила она. – Они рады меня видеть.

Все пятеро уселись за большой квадратный журнальный стол, на котором Квиллер разместил три вазочки с кабиблами. Ещё на столе лежал последний номер «Всякой всячины». Фран высказалась по поводу глубины освещения скандальных событий, Квиллер позлорадствовал насчёт журналистской сноровки; Элизабет вежливо слушала. У этой девушки, как известно, был высокий коэффициент умственного развития, к тому же она интересовалась эзотерическими предметами и обладала солидным кредитом, но она не имела ни малейшего представления о том, что происходит в мире. Газет она старалась не читать, считая это занятие слишком тягостным.

Несколько минут спустя хозяин перевёл разговор на то, что могло интересовать Элизабет.

– До меня дошли слухи, – начал он, – что вы делаете костюмы к пьесе. Как вы собираетесь одеть эльфов?

– Мы их называем «зелёненькими», – ответила она. – Предположительно они явились из космоса. Мы, конечно, в курсе, что инопланетяне посещали нашу планету на протяжении тысячелетий.

– Понятно, – сказал он.

– В нашей постановке они будут в зелёных трико, в зелёных париках и с зелёным гримом. Что касается молодежи, нам понадобится разрешение родителей на использование зелёного грима. Эффект будет абсолютно сюрреалистический. Фран учит наших инопланетян двигаться так, чтобы они выглядели дружелюбными и слегка комичными.

– А как насчёт короля и королевы… «зелёненьких»? Оберон и Титания обычно выходят в чём-то вроде королевского наряда.

– Они предстанут во всём блеске: мы оденем их в костюмы из зеленой фольги, в развевающиеся накидки из газа и придумаем фантастические головные уборы. Я просто обожаю эту пьесу! – заключила она с блеском в глазах.

Квиллер вспомнил, какая скука была в её глазах, когда они впервые встретились на острове. Мускаунти или Дерек явно оказал на Лиз благотворное влияние.

– А у вас есть в этой пьесе любимый персонаж? – спросил он её. – Если бы вам предлагали играть, то кого бы вы выбрали? – Квиллер не сомневался в том, что она выбрала бы Титанию в зелёной фольге.

– Гермию, – последовал краткий ответ.

– Йау! – изрёк Коко, чьи уши прислушивались к беседе, а нос принюхивался к кабиблам.

– Мне близки и понятны её проблемы с отцом, – объяснила Элизабет, – хотя в моём случае мать пыталась упорядочить мою жизнь.

– Нам бы очень хотелось, – вступила в разговор Фран, – чтобы зелёненькие прибывали на космическом корабле, но, к сожалению, наша сцена технически плохо оснащена. Ларри предложил, чтобы они появились из клубов дыма. Пикаксская публика любит сценический дым. Но всё-таки хочется чего-то более сложного технологически. У Элизабет есть одна идея, но я не очень понимаю, как её можно осуществить. Расскажи Квиллу о своих пирамидах, Лиз.