Шрифт:
Поет: «И вижу я живо походку его,
И стан горделивый, и глаз колдовство».
Целься, мой сталкер.Целься. Обезвредь серый булыжник,маскирующийся сердцем – моим сердцем,моим карманным сердцем(каждую ночь я вынимаю его, дымящееся, из груди,и опускаю в стакан с дистиллированной водой –неплохое, знаешь ли, средство от бессонницы).Но как дрожат твои руки… где же выучка?Неужто ты сдался? Неужто и т ы с д а л с я?!Некоторые движения, впрочем, не обсуждаются –так, нет смысла затевать спор, скажем, о том,что пропасть между полами обусловленавсего лишь одной – одной! – хромосомой…Да только, сталкер, ты забыл, что у меня нет,нет копирайта на ошибку.Поет: «И, слух мой чаруя, течет его речь,
И жар поцелуя грозит меня сжечь».
Я выброшу, сталкер, выброшу свое сердце –в сущности, оно действительно не является, так скажем,предметом первой необходимости – да и, чего там, второй тоже…искусственное, в любом случае, надежней:дорого платишь – зато потом крепко, очень крепко спишь,адынсавсэмадын, без каких бы то ни было женщин(прожив полжизни, приходишь к банальному выводу,что «всё зло» именно от них) –я сжег лягушачью кожу и тут же увидел:карета превратилась в тыкву,а прекрасная принцесса – в рыжее butch’образное чудовище…сорванная нагвалем маска исчезла.Поет: «Что сталось со мною? Я словно в чаду.
Минуты покоя себе не найду».
…недавно Та, Чьё Имя Не Может Быть Названо,привела меня в странное место.Прикрывая за собой дверь, она кивнула на стены,а потом указала на пол – я пригляделся… глаза разбежались.Чего я только не увидел:аркебузы и багинеты, пики и мушкеты, пищали и рапиры,тесаки и фузеи, шашки и шпаги, мортиры и кулеврины –были тут и алебарды, и протазаны с бердышами, и даги, и кистени с кинжалами,и копья, и рогатины, и луки, и крисы, и мечи с ножами,и сабли с ручницами, и секиры с лабросами, и топоры с томагавками, и эспадоны,и дротики, и сюрикены, и стилеты, и ятаганы – и даже «моргенштерн»…В другой зале находились авиабомбы(калибр иных достигал двадцати тонн), БМП и водометы,между которыми лежали разного рода «берданки» и карабины:был тут и никоновский автомат – он-то меня, собственно, и интересовал.«У АН-97, – прочитала мои мысли Та, Чье Имя Не Может Быть Названо,и ее глаза, подобные застывшей слезе,скатившейся с горного хрусталя, на миг ожили, –переменный темп стрельбы; огонь же можно вести одиночными выстрелами:очередь по три с высоким темпом – около тысячи в минуту –повышает вероятность быстрого попадания…».К АН-97 прилагался штык-нож, установка оптического прицела,а также подствольный гранатомет:«Это то, что нужно», – чуть было не сказал я, хватаясь за сердце,однако Та, Чьё Имя Не Может Быть Названо,уже открывала дверь в последнюю залу –там-то я и увидел самую обыкновенную сапёрную лопатку, и замер:остро заточенная, с петлёй на рукояти,она была одновременно и топором, и кинжалом, и даже – даже! – мечом.Что ж, осталась самая малость, подумал я…Поет: «Где духу набраться, чтоб страх победить,
Рвануться, прижаться, руками обвить?»
…и закричал что есть силы:СТРЕЛЯЙ! СТРЕЛЯЙ, СТАЛКЕР, ЧЕГО ТЫ ЖДЕШЬ?Я могу «онемечить» тело, но никогда не доберусь до того, что б о л и т!Мне никогда – слышишь? н и к о г д а! – не достичь Анахаты!СТРЕЛЯЙ, ЧЕГО ТЫ ЖДЕШЬ?…и Мара в моем животе захныкала,и Та, Чьё Имя не Может Быть названо, опустила глаза,и даже женщина-снайпер отвернулась:бриг? галера? корвет? –думала каждая, мечтая скрыться,а я все стоял и кричал: СТРЕЛЯЙ! СТРЕЛЯЙ!Поет: «Я б все позабыла с ним наедине,
Хотя б это было,
Хотя б это было,
Хотя б это было погибелью мне,
Хотя б это было погибелью мне».
…но вам, конечно,нет до этогоникакого дела, так ведь?З А Ш И Б И С Ь!
(ложится на пол)
* * *
Восьмое письмо Роботу Вертеру, последнее
«совокупность последовательныхморфологическихфизиологическихпсихофизиологическихи биохимических преобразованийвводит меня в ступоря хорошослишком хорошо помнючто два теласоударяясьдействуют друг на друга таккак будто их общего движения не существовалозаконы болиболи на брудершафтболи и теплатеплаадского тепла…так самые близкиестановятся самыми дальнимиоднако ониэти людиникогда не смогут уйти до концаотвлечемсяне то крышусорвет тотчассогласно статистике67 % абонентов страдают манией звонкаRingxiety…я тожетоже страдаюкак и тыискусственный интеллектромантичного самоубийцыфантомная боль чувствительных натурDer Leiden des jungen Wertherну милый здравствуйздравствуй» 03. 09. 2008«Мариниана, Че!»
моноспектакль
женщина extra-dry
доза для энного количества масок
[вместо постскриптума]
…вся эта нежность, стреляющая в висок, –просто наживка.порох.маятник мер.крючок.кластер смешных иллюзий.не соскочить! взаменнежности в дуру-душувпрыснуть б меню из вен,чтоб упилась – у.е. – лась,чтоб никогда ужене помышляла вчужемерить Творца «ЖЖ»пошленькими шажками!«сердце шалит… прости,кожа молчать хотелас кожей другой на “ты”».…лимфоузлы чувства воспалены.кожа, сдёрнутая с распялок, опять безоружна.если закинуть сердце в маску твоей волны,будет ли маске этотак же, как сердцу, нужно?в новых лекалах тело, верно, застрянет… шитьаниму неумело – хуже, чем здесь «грешить»тем или этим словом; так, по эклиптике чувствперемещаюсь с солнцемв сон, что давно – наизусть.…кормлю с руки сердцем –месиво, вся в крошках стою! –бон апети…не спрашивают:«сколько еще?» –«пока не кончится», –не отвечаю:да и зачем?кормлю и кормлю……эти звуки,да,все эти звукисорвавшегося с петель сердца,одного на двоих сердца,присевшего – в подражание птицам –на проводки-нервы,все его шорохи,слетевшие с губ тех и этих,сладчайшие шумы и «грязные» шёпоты,таинственные изгибы и угловатости,волшебные анфилады и лабиринты,медленные беседки,ложе с терновым – у изголовья – венцом,все эти слова,писанные свинцом по коже,поцелуи,впаянные в лимфу,смех,выкупленный у страха, –суть отпечатки пальцев сюжета,который следовало б иначе… –подаёт голос фантом автора,но звукисорвавшегося с петель сердца,одного на двоих сердца,всё заглушают. ДОЗА ПЕРВАЯ: [ЛЮБИМЫЙ ЧЕ]
– 10
сюжетец оныйкартавит. мерно,исподтишка (наречье, слитно:как их, наверно,тонка кишка!) –в ладонный файликemail’ит тиховживлённый смайл.фальшивый берегзавшивлен: мясодвуногих швайн –«свинина»… жёстко!как ни пытайсямозгов минетна раскадровке«обрезать» глянцем –всё будет .net:всё будет больно,всегда – на «минус»,всегда в узде.мысль измельчала –ей б сесть на примусза сотни лье,чтоб укротилась,укоротилась,в игорном снечтобы почила,чтоб залечилаот «не» – до «не».