Шрифт:
– Лен, Лен!
– тем временем говорил мальчик, отвлекая меня от мыслей, - Вот это крутотень, Лен! Вот это у тебя гипс! А можно потрогать? А тебе сильно больно было? А папа сказал, что ты поскользнулась и упала!
Вопросы Ильяса сыпались, как из рога изобилия. Я не успевала отвечать, только улыбалась.
– Ты помнишь, что я тебе говорил про Елену Михайловну?
– строго напомнил Заур ребенку.
– Помню, - мальчик опустил голову вниз, - Но ты сказал, что много болтать нельзя, когда мы будем дома. А мы ведь еще не дома, правда, Лен?
– Правда, - рассмеялась я.
Заур представил пожилую старушку. Баба Аня, приятная женщина с ласковым взглядом. Обменявшись любезностями, мы загрузились в машину, и поехали домой к Зауру. Голова опять начала болеть. Хотелось спать или просто принять горизонтальное положение. А вообще, хотелось к себе домой. Посмотрела на Заура. А может быть, попытаться все-таки уговорить его?
Увидела, как Заур, притормозив на светофоре, протянул руку и осторожно погладил мой затылок.
– Потерпи немного, почти приехали, - сказал он, проводя пальцами по моим волосам. Отчего вмиг стало легко. Поняла, что головная боль отступает.
Закрыла глаза, наслаждаясь легкими касаниями сильных пальцев.
– Па, - услышала я громкий шепот Ильяса с заднего сиденья, - А можно когда ты будешь рулить, я Лену по волосам поглажу? Они у нее такие красивые.
– Нет, - спокойно ответил Заур.
– Давай, мы домой приедем, там и погладишь, - предложила я. Ильяс согласился.
В полной тишине мы преодолели последний квартал, отделявший нас от дома в котором жили Булатовы. И спустя десять минут меня, несмотря на сопротивление, Заур уже вносил в квартиру.
Не останавливаясь, мужчина отнес меня в спальню. Все в ней было обставлено со вкусом. Ничего лишнего. Сразу было понятно, что спальня - мужская. Если и были тут женщины, то однозначно ненадолго. Почему-то сама мысль о присутствии в жизни Заура других женщин неприятно кольнула. Права я была, ничего о нем не знаю.
Заур уложил меня на кровать. Снял обувь. Подложил подушку под загипсованную руку. Поцеловал в губы. Улыбнулся.
– Скоро ужинать будем, - сообщил он, и, оставив нас с Ильясом вдвоем, удалился.
– Ты папе очень-очень нравишься, - громким шепотом поведал мне Ильяс.
– Почему ты так решил?
– поинтересовалась я, стараясь показать, что информация меня не заинтересовала. Но не вышло, любопытно было. Очень-очень.
– Папа не хмурится, а улыбается постоянно, - продолжал сдавать с потрохами сын отца, - Он только вчера ругался немного, утром, когда тебе звонил, а ты трубку не брала. Волновался.
Мальчик замолчал, и тоскливо посмотрел на мою здоровую руку.
– Иди сюда, - позвала я его. Ильяс с готовностью оббежал кровать и улегся рядом. Погладила его по голове. Не знаю, что за мать его родила, но она много потеряла. Я бы не смогла находиться вдали от своего ребенка. Наклонилась, чмокнула парня в макушку. А он, положив голову на мой живот, обнял одной рукой. Так мы и лежали. Ильяс о чем-то рассказывал мне, а я слушала с улыбкой на лице, изредка задавая вопросы по теме.
– Лен, а можно я тебя буду мама Лена называть?
– в лоб спросил меня мальчик. Поняла, что не знаю, что ответить. Как объяснить ребенку, что в наших отношениях с его отцом пока не все понятно? Что сказать?
– Я не знаю, Илька, - честно ответила я.
– Илька?
– улыбнулся мальчик, - А мне нравится, меня никто так не называет. А почему ты не знаешь? У меня мамы нет. Давай ты ею будешь? Скажи, что ты согласна! Ну, пожалуйста!
– Она подумает, - раздался голос с порога спальни. Подняла глаза. В дверях стоял Заур, опираясь плечом о косяк. Взгляд устремлен на нас с ребенком.
– Правда, подумаешь, Лен?
– с надеждой спросил Ильяс. Кивнула, не отводя взгляда от Заура. А он, не говоря ни слова, начал медленно приближаться к нам. Подойдя, присел на кровать по другую сторону от меня.
– Это хорошо, - улыбнулся он вдруг, отчего его лицо будто бы засияло, - Пойдемте ужинать. А потом можно кино посмотреть тут.