— Ну? — спрашиваю. А сам работать продолжаю — морду медведю делать. Морда — она самая важная часть. Лицо, можно сказать.

Ремесленник я — зверей из дерева ваяю. Лисы там, зайцы. Другие зверюшки. Всех хорошо разбирают, но мишки лучше всех расходятся. Модно это сейчас — ручная работа. Хэнд мейд, по-научному. Оно и понятно. Где сейчас найдёшь кустарную поделку? Всё больше штамповка машинная. А она как? Она же пустышка, в ней души нет. Вот и едут к нам в деревню закупщики — за настоящей ручной работой.

— А вот так, Витюха! — Пашка мне отвечает. — Не один ты сейчас мастер в деревне будешь. Я щас тоже медведей делать буду. Гляди-ка вот!

И руку мне правую протягивает, которую за спиной прятал. Я гляжу, а вместо пальцев у него — ну чисто набор «Умелые ручки»! — ножички всякие, крючочки, стамесочки. Столько всего разиенького — сразу и не разглядишь.

— Чегой это с тобой?! — удивляюсь я.

— А это — кибериизация, — говорит Пашка гордо. — Сращение человека и механизма. Вишь, штука у меня какая? Мне мою обычную руку, человечью, на энту заменили. Да я щас с таким набором тебя с медведями в два счёта обставлю.

И на руку свою любуется. А я плечами пожимаю и снова за работу:

— Да разве ж это главное? В нашей работе ведь не инструмент, а человек важнее, мастерство… А чего твои ножички, отвёрточки могут?

Пашка разозлился, махнул в сердцах новой рукой — аж дзинькнуло что-то.

— Да ты завидуешь, Витюха! — кричит.

— Вот увидишь, я щас вдвое супротив твоего зверей навалю. У тебя что? Десять пальцев и всё. А у меня и скорость, и точность. Не чета тебе. Спорим, останешься без работы?

А мне что? Я опять плечами пожал.

— Спорим, — говорю. И медведя продолжаю резать.

Выиграл я, ясен пень. Ведь главное в нашем деле не скорость, а мастерство. Пашка, конечно, со своей рукой зверья-то понаделал много больше моего. А брать их никто не стал. Ибо простым глазом видно, что механизмой деланы. Ровненькие, гладенькие, одинаковые все — прям тютелька в тютельку. Ну, ещё бы! Инструмент-то у него кибернетический, такой, что комар носа не подточит. Руками ведь, как ни старайся, всё равно ошибочки будут. Там ушко одно поменьше выйдет, здесь глазик чуть кривит, словно подмигивает… Сразу видно — ручная работа. Хэнд мейд! Вот покупатели за ними в очередь и выстраиваются. Так что не угадал сосед — работы у меня только прибавилось. Не только мои закупщики постоянные, но ещё и Пашкины новенькие ко мне прибились.

А руку кибернетическую Пашка отнял, ампутировал то есть. Заказал себе новую, человечью вырастить, — через неделю готова будет. А кибернетическую хотел выкинуть. Да я не дал — выкупил у него за полцены. Вчерась хирурги-техники мне её приладили, и работа в два раза быстрее пошла. А что механическая рука-то, так это не страшно. Ведь главное — секреты мастерства знать. ТМ

Валерий Гвоздей

ВДВОЁМ

4'2014

Полигон занимал огромный кусок чахлой степи, частично прихватывая горы.

Всю площадь окружала пятнадцатикилометровая зона, доступ в которую был закрыт для посторонних. Тем не менее каждый раз, въезжая на базу, я видел грозные предостережения: «Испытательный центр. Вход на территорию — по специальным пропускам. Досмотр машин, обыск сопровождающих лиц. Внимание! Здесь тестируются опасные военные средства!»

Эти надписи, вероятно, призваны отпугивать тех, кто случайно забрёл в зону.

Впрочем, таковых ещё не было.

На базе образцовый порядок, строгая дисциплина.

Командующий — решительный человек.

Старый генерал, уже готовящийся к пенсии, решительностью компенсировал недостаток компетентности. В детали не вникал — поскольку не понимал в работе учёных почти ничего. Зато всегда правильно и решительно ставил перед ними задачу. Тоже уметь надо.

Как-то я присутствовал на его беседе с учёными в белых халатах.

— Чтоб были смирней овечек! — рявкнул он в завершение, сдвинув брови.

И грохнул кулаком по столу, для пущей убедительности.

Подразумевал солдат противника, обработанных «военным средством», которое учёным предстояло создать.

Но учёные сами тут же стали вести себя на манер овечек. Покорно кивнули и потянулись к выходу, исполнять распоряжение. Генерал понятия не имел, как задача будет решена. Хотя мы оба не сомневались, что — будет решена. Опытный командир, знающий подход к людям. Мой отпуск растаял. Вновь я был в Центре, который официально давно ликвидирован.