Старый монстр с выправкой сержанта, мы его зовём Экзекутором, не предложил сесть.

Хмуря седые брови, изрёк:

— Потерять аккредитацию легко, трудно — восстановить.

— Чем провинился? — Я старательно изобразил недоумение.

— Ты запустил в эфир неподтверждённую информацию.

— Но я сказал — «по непроверенным данным».

— «По непроверенным данным»!.. — фыркнул Экзекутор. — Ты же все данные высосал из пальца!

— Не совсем так.

— Назови «источник».

— Какой я журналист после этого?

— Слишком ты непосредственный. Живёшь не но средствам.

— Намёк уловил. Постараюсь вину искупить.

— Старайся.

Экзекутор мрачно уставился в бумаги. Закрыв дверь, я несколько секунд пребывал в ошеломлении.

Только щёлкнули по носу. Припугнули санкциями. То есть пальчиком лишь погрозили.

Видимо, «непроверенные данные» были недалеки от суровой действительности. Потому что иначе бы дело повернулось совсем но-другому.

На всех углах судачили о корабле, с моей лёгкой руки.

Чем бы ни кончилось, приоритет за мной.

СМИ требовали хотя бы «версию для прессы».

И глава чрезвычайной комиссии вновь предстал на очередной конференции, дабы внести ясность.

Внёс.

Отвечал всем одинаково — ровным, чётким, демонстративно командным голосом, но ещё короче:

— Без комментариев.

Простенько и со вкусом. Наверное, долго репетировал перед зеркалом, заучивал текст.

Нс желая терять время, я выскользнул из зада, пусть оператор снимает дальше этот бред.

Шёл, глядя под ноги, думал, что надо бы снова посидеть в кустах, на берегу тихой речки.

Посреди коридора стоял кто-то, на пути. Я поднял взгляд.

Нескладный парень, в сиреневом комбинезоне из металлизированной ткани.

Явно был не в своей тарелке. Заговорил с акцентом:

— Где у вас… Э-э…

Замялся, кусая губы. Конечно впервые тут.

— Понимаю, — сказал я, беря его под локоток. — Идём, покажу.

Распахнул дверь, на которой была схематичная фигурка мужчины.

Оказавшись внутри, парень смотрел по сторонам в нерешительности. По-моему, не знал, как приступить.

Деревня.

Я дал наглядный урок, продемонстрировал — куда и что.

Гость тут же повторил. Не сдержал вздох облегчения.

Вымыли руки. По очереди вытерли бумажным отрывным полотенцем.

— Новичок… — извиняющимся тоном признался он, вслед за мной кидая смятый комок в урну.

— Да, ведешь себя, как пришелец, — хмыкнул я.

Сказал и — пригляделся внимательнее к новичку.

Лицо у него какое-то…

— Вы прилетели с миром?.. — спросил я, холодея.

Парень торжественно кивнул.

Железо было горячим. Я ринулся ковать.

В минуту раскрутил гостя.

Прибыл на корабле. Ведутся переговоры. Тоска зелёная. Вот и сбежал, хотел посмотреть на жизнь аборигенов в естественной среде. Ведь он репортёр.

Я смекнул: коллеги, не конкуренты.

В животе ёкнуло.

МОЙ ШАНС.

ЭТО БУДЕТ — СЕНСАЦИЯ.

Материал из первых уст в журналистике — на вес золота.

— Слушай, — пробормотал я. — Как на счёт — эксклюзива?

Думал, слово ему неизвестно.

Хотел растолковать.

Ха.

«Эксклюзив» — первое, что коллега выучил на Земле.

— Ты — мне, я — тебе, — деловито предложил он. — Договорились?

Репортёр всегда поймёт репортёра.

Мы ударили по рукам. ТМ

Евгений Саричев

ВЧЕРА

6'2014

Во вьетнамской забегаловке стоял обычный гул, как в пчелином улье.

Старый (хотя кто их разберёт, азиатов?) владелец заведения лично разносил блюда, брал заказы.

В дальнем углу галдели студенты-химики. Пожилая чета опасливо на них косилась, когда раздавалась очередная порция непонятных шуток, вроде «Титрую едкий натр сам с собой и удивляюсь — а где же точка эквивалентности?». Взрыв хохота.

У входа раздался громкий голос:

— Добрый день, ваши билетики!

Его владелец — хмурый паренёк в кепке — начал по очереди обходить столики, помахивая перед собой удостоверением. Когда очередь дошла до меня, контролёр скептически посмотрел на выбитое лиловыми чернилами время и пошкрябал билет ногтем, но ничего не сказал.