скажет мне, что ошибаюсь.

– Но ты так думаешь, - заканчивает он.

Я киваю.

– Ты узнала что-то от Чада?
– спрашивает Лукас.

– Чад сказал мне, что он работает уборщиком, и что он, наверное, не покидал штат.

Лукас ничего не говорит.

– Когда я подошла к нему той ночью после шоу, и схватила за руку, он посмотрел на меня так, как будто узнал. На самом деле, он был похож на оленя в свете фар, видя меня, и казалось, он хотел

избавиться от меня настолько быстро, насколько это возможно.

– Ты не должна была подходить к нему таким образом,- говорит он серьезным тоном.

Я киваю, хотя не согласна. Понятия не имею, почему я даже рассказала ему столько.

– Быть может, есть другой способ, чтобы узнать намного больше про него, - предлагает

Лукас.

Я смотрю на него, удивляясь, что он, кажется, принимает меня всерьез.

– Теперь я знаю, как его зовут. Роб Джарвис. Наверное, я бы могла попытаться забить его в

Гугл.

– Если ты найдешь что-нибудь, не приближайся к нему снова. Хорошо? Позвони мне, и мы

что-нибудь придумаем.

Я смеюсь с сожалением. Мы вернемся еще к этому. Не так давно он заявил, что не из льда, и

что я могла бы поговорить с ним. Потом он показался с другой стороны грубым и капризным,

когда я сказала ему, что я не уверена, пойду ли я в Атлас. Прямо сейчас, его предложение кажется

смешным для меня.

– Лукас, я не буду звонить. Зачем мне тебя звать?

Он сдвигается к моему сидению.

– Потому что я пытаюсь быть твоим другом здесь, - в его глазах блестит искра раздражения.
–

Почему ты так все усложняешь?

Я вздрогнула от его слов и отвела от него взгляд.

Я слышу, как он испустил тяжелый вздох.

– Мне очень жаль, - вздыхает он.
– Я просто ... Я не знаю, как поговорить с тобой.

Услышав его пораженный тон, я сразу же жалею о своих словах. Я снова смотрю на него,

замечая в его глазах темноту с разочарованием, и его мрачное выражение, которое он не пытается

замаскировать для разнообразия, я отмечаю его присутствие. Это тяжело и мощно, и этим он

заражает воздух вокруг меня. Я смотрела на него так долго, что выражение его лица смягчается, и

его взгляд начинает искать наружность.

– Майлз думает, что я собираюсь причинять тебе боль, - я говорю, не зная, почему сказал это

именно сейчас.

Печальная отставка мерцает через его особенности.

– Он наверное прав.

– Я могу удивить себя, это факт.

Он легко улыбается и наклоняется ближе.

– Меня крутило на всех шесть путях в воскресенье, не так ли?

Я изучаю его, но, как обычно, не нахожу никакой подсказки относительно того, о чем он

думает.

– Что ты имеешь в виду?

Интенсивность, с которой я познакомилась, насыщает его лицо.

– Я видел, как ты в первый вечер приехала сюда, Райли. Было темно, но ты стояла под

уличным фонарем, освещенная сверху прямо как ангел, и я думал, что ты самое красивое

существо, которое я когда-либо увидел, - он отворачивает взгляд от меня, смущенный признанием.

Мое дыхание мелеет, как его слова нависают надо мной, и я вспоминаю ту ночь, когда мы

впервые увидели друг друга через тьму.

– Когда ты была в школе, - его глаза снова встречают мои, - я не мог поверить, что ты

оказалась на всех моих утренних занятий. Я полагал, что брошусь тебе в глаза и улыбнусь. Мы бы

поговорили, и я спросил бы тебя что-то или может быть, ты спросила. Но ты никогда не смотрела в

мою сторону. Ни разу.

Говорит он с недоверием.

– Я никогда раньше никого так не хотел, и ты единственная девушка в школе, которая не

хотела встречаться со мной. На всех, - добавляет он с жалкой улыбкой.
– Я подумал, что это должно

быть карма или типа того.

Я чувствую свое сердце, которое эхом раздается в моих ушах. Я не знаю, стоит ли броситься

в его объятия или сказать ему, что он тщеславный идиот. Я наконец, понимаю, как я чувствовала

себя в первый момент, когда увидела его. Вот почему, когда мы вместе воздух будто наполнен

электричеством. Но если я расскажу ему о своих чувствах, которые я пыталась скрыть даже от

себя, что будет тогда? Я в восторге и одновременно в ужасе вдруг стану парализованной. И под