– Он был из Лос-Анджелеса. Она ушла от Алека и последовала за ним туда. Потом у них появилась

ты.

– Ты неправа.

– Я нет,- говорит она стойким голосом.
– Алек может рассказать тебе. Она обманула его.

Может быть, она говорит правду? Интересно, поскольку я смотрю на ее хрупкие формы. Алек не

упомянул этого, когда я спросила, почему ушла моя мать. Почему он сдержал это? Какая разница, если бы он сделал это теперь? Я начала чувствовать усталость. Моя голова тяжело легла на мои

плечи. Теперь она черпает энергию из меня не по моей воле. Я очаровано пытаюсь разделить

руки.

– Нам, возможно, придется уехать куда-нибудь, - продолжила она.
– Этот город не будет столь

гостеприимным, как раньше.

– Все знаю о нас? О том, что мы можем делать?- спрашиваю я.
– Кайл знает?

– Конечно, весь город знает, - она смеется надо мной.
– Я давала объявление в местной газете. Где

твоя мать? Почему держала тебя неведомой об этом пути?

– Она мертва,- отвечаю я, не рассматриваю больше отказа в правде от нее. Она вздрагивает, я

пытаюсь заставить освободить меня.
– Она была убита,- говорю я ей прямо.
– Вы отправляли за ней

кого-нибудь?
– спрашиваю я, думая о Робе Джарвисе, наклоняясь ближе к ней, мой шепот низкий и

злой.

Страх начинает просачиваться в ее глаза.

– Нет,- отвечает она, качая головой.
– Нет, - повторяет она.

Правда если она в таком состоянии больше года, она не могла поговорить со швейцаром

и послать его в след за нами.

– Ты должна быть осторожнее, - шепчет она.
– С такой силой, как у тебя все захотят кусочек. Забери

меня отсюда, я смогу защитить тебя.

Она, наконец, отпускает мою руку и неудачно пытается встать со стула.

– Пожалуйста, помоги мне встать. Мы должны уехать. У меня есть столько вещей, которым я

должна научить тебя.

– Скажи мне, почему ты встала на этот путь?
– спрашиваю я.- Что с тобой случилось?

Она моргает от растерянности. Затем ее глаза расширяются.

– Я пыталась лечить по условиям, которые были слишком серьезны. Но от денег было сложно

отказаться. Я не знала, что это может навредить мне. Они чуть не убили меня, - она улыбается.- Но

теперь здесь ты. Ты здесь и мы не остановимся. Помоги мне, - она морщиться, когда пытается

снова встать.

– Я не буду работать с вами. Я не буду брать деньги у людей.

Она качает головой.

– Ты говоришь прямо, как твоя мать. Ты сделаешь, как я говорю или я расскажу о тебе, больные

люди начнут пробивать путь к твоей двери. Так или иначе, ты не сможешь скрыть свой талант.

Почему ты не хочешь этого?

Я усиливаю хватку с ней. Я не могу позволить ей уйти отсюда. Я не могу позволить ей рассказать

все. Паника растет во мне, когда она делает глубокий вдох и готова закричать. Я фокусируюсь на

вибрации, которая проходит между нами. Я концентрируюсь на ощущениях, на ее размещении и

использовании. Тогда я использую всю свою силу, чтобы сдержать в ее направлении. Болезнь

проходящая между нами начинает выпускаться из рук на нее, когда она выходит из моего тела, курсирует от меня, и я с силою заставляю течь ее обратно, мои пальцы и мои руки нападают на нее

как змеи, скользя вокруг нее. Ее пальцы падают, ослабевая, оттого этого она отпускает меня. Я

знаю, что в момент падения, она вернулась к окну, она ушла. Эта эгоистичная, злобная женщина

потерялась внутри себя снова.

Глава 14

Стук в дверь.

– Райли, можешь выйти?- зовет моя мама из кухни. Уже после десяти, я сижу на диване,

окруженная домашней работой. Я аккуратно встаю, чтобы не столкнуть бумаги, которые

тщательно подобранны для моей завтрашней исследовательской работы.

Я тянусь открыть дверь, когда Келвин падает на меня. Мои колени напряжены, я отступаю в

гостиную, таща его с собой.