У него были карие глаза, как у медведя. Когда смеялся, то вокруг рта появлялись мелкие морщинки, из-за которых он выглядел, как взрослый мальчик.

У Эмили сжалось сердце, как будто кто-то положил ей на грудь кулак и с силой давил на нее. Она пристально смотрела на человека, который был ее отцом, чью комнату она обживала, и память о котором она берегла, как сокровище. Еще никогда он не был ей так близок. Ей было морально трудно видеть его стоящим на сцене, таким молодым, неопытным, незнающим, что приготовило ему будущее. Каким обозримым было его будущее. Эмили моргнула.

«Twinkle, twinkle, little Star».
– Воспоминание со всей силы нахлынуло на нее. Это была детская песня, которую ей пели родители, когда она будучи маленькой девочкой не могла заснуть.

Эмили одним рывком встала, одновременно с этим в зале погасли огни. Единственным источником света была кафедра на сцене. Отец Эмили отошел назад, в темноту. Эмили снова села, когда к кафедре подошел мужчина в светло-желтой рубашке и накинутым на плечи пуловере винного цвета. Ее сердце так громко стучало в груди, что, казалось, девушка может его слышать. Сделав несколько глубоких вдохов она снова была в состоянии воспринимать происходящее вокруг.

Между тем, все места рядом и вокруг нее были заняты. Создалось впечатление, что в этом огромном помещении не было ни одного свободного места.

Куда запропастился Мэтт?

– Леди и джентльмены.

Микрофон затрещал. Зрители в зале отреагировали на это «охами» и «ахами». Человек в желтом, извиняясь, улыбнулся.

– Добро пожаловать на второй доклад этого знаменательного дня,- начал он.
– Надеюсь в паузу вы успели получить всю актуальную информацию, касающуюся королевской свадьбы.

В его голосе послышались самодовольные нотки, а произнесенная шутка вызвала тихий смех в зале. Эмили окинула взглядом ряды. Публика на 95% состояла из мужчин. Неудивительно, что никто из присутствующих не проявлял особого интереса к свадьбе.

– У нас, - его голос зазвучал еще громче, заглушая смех в зале,- речь пойдет о теме, которая может быть коснется и будущей королевы, но конечно же не сегодня.
– Он широко улыбнулся.

«Тупой мачо»,- подумала Эмили.

Ей редко доводилось слышать о таком самоуверенном, высокомерном, неприятном докладчике. Но Квайла еще не было на сцене.

– «Этика и мораль в пластической хирургии», - продолжил он, - это тема, которой Джеймс Квайл отдал себя целиком. Докторант Оксфордского университета посвящает себя этой области в рамках своих исследований. Он работает в тесном контакте со старейшим Гарвардским университетом в Бостоне. Американцы,- крикнул мачо, сделав широкий жест рукой,- как всегда на шаг впереди, если речь идет о том, чтобы перехитрить природу и сохранить сияние молодости. Статистика показывает, что готовность поддаться этому безумию и добровольно лечь под нож хирурга приобретает невиданные размеры. Леди и джентльмены, кто может лучше рассказать о будущем пластической хирургии, чем человек, намеревающийся сам стать мастером скальпеля? Поприветствуйте вместе со мной одного из одареннейших студентов оксфордского университета, будущего доктора хирургии Джеймса Квайла.

Мастер скальпеля. Уму непостижимая ирония. Эмили шумно вобрала воздух, когда этот мерзкий тип лимонного цвета протянул руку убийце девушек Квайлу и уступил ему место у кафедры. Джеймс был одет в тот же самый черный костюм, что и днем раньше, когда она и Мэтт наблюдали за ним через окно паба. Он улыбался сдержанно, почти стеснительно, однако его черные глаза горели.

– Большое спасибо,- прошептал он в микрофон так, что Эмили покрылась гусиной кожей.

Публика замолчала.

– Большое, сердечное спасибо,- повторил Квайл.
– Должен сказать, что я удивлен тому, сколько людей здесь сегодня собралось. Мероприятие такого рода проходит не часто.

Он улыбнулся, тоже самое сделали и мужчины в зале. Эмили незаметно покачала головой. Как они могут быть такими слепыми?

У нее не было сомнений насчет того, каким человеком был Квайл, и как он наслаждался тем, что умел доминировать над людьми. Каждый взгляд, каждый жест, каждая улыбка и шепот, срывавшийся с его губ, указывали на то, что этот человек не терпел никакого сопротивления и никаких возражений.

Эмили слушала его целый час. В какой-то момент она подумала над тем, не отважиться ли ей крикнуть со своего места, может быть ей удалось бы таким образом сорвать с него маску. Но Квайл имел опыт в том, что касалось маскировки, вряд ли что-то могло бы сбить его с толку. Это был отъявленный негодяй, человек, прошедший огонь и воду. Слово «Убийца» было у него на лбу написано, а его голос прямо-таки звенел от холода. Но кажется никто этого не замечал.

Никто кроме нее.

Она не могла больше его слушать. Эмили выпрямилась на стуле и попыталась не замечать его. Вместо того, чтобы сконцентрироваться на нем и его словах, она уставилась на заднюю часть сцены, но ее отца нигде не было видно. Затем обвела взглядом край подиума и головы слушателей, но и маму тоже не нашла. И где была Ив? И Джош с Мэттом? Неужели она была единственной, кто напал на след Квайла, хоть это и получилось только потому, что она случайно оказалась на его докладе?