Эмили кашлянула.

– Я не знаю, откуда происходит это имя,- ответила она, - но я из... Швеции. Точнее говоря, из Стокгольма.

О боже, Эмили! Она только что чуть не навела его на Мюнхен. Она молилась, чтобы ее бормотание не насторожило его и ему не захотелось услышать что-нибудь на шведском. Но, как выяснилось, его не волновало ее происхождение.

– Грета,- просто сказал он.
– Грета с косичками.
– Он сделал еще один глоток, на этот раз большой, и поставил пустой стакан на стол.

– Грета,- начал он, на этот раз громче.
– А что делает такая девушка, как вы, на таком конгрессе, как этот? Вы сопровождаете своего отца?
– Его черные, как уголь, глаза рассматривали ее. Он выглядел алчным.

Эмили покачала головой.

– Нет,- ответила она.
– Я здесь одна.
– Она задумалась на секунду.
– Школьная практика. Перед поступлением на медицинский.

Боже милостивый, когда она научилась так врать? Она была безумно рада, что Мэтт не слышит ее.

– Понимаю,- сказал Квайл.
– Как вам понравился мой доклад?

Эмили колебалась. Насколько далеко она хотела зайти? В конце концов она ответила:

– Интересный. Хоть я и не разделяю ваше мнение. Лично я не считаю себя существом, ставящим себя выше жизни и смерти.

Глаза Квайла сузились.

– Я это сделал?- не веря спросил он.

Эмили склонила голову набок.

– Бог мертв, бог останется мертвым, и мы его убили?
– процитировала она.

Губы Квайла растянулись в улыбке.

– Понимаю,- сказал он.
– Но иногда нужно быть ярким и цепляющим, чтобы слушатели не заснули. Это была цитата из Ницше.

– Это не делает ее лучше.

– Нет?

– Ницше был враждебно настроенный к женщинам- мачо.

Квайл засмеялся, громко и грубо.

– Он был таким?
– спросил он. Его глаза выражали нечто среднее между весельем и похотью.

Лицо Эмили ничего не выражало. Она спрашивала себя, где был Мэтт. Эмили была уверена, что он не отойдет от нее ни на шаг, когда она найдет Квайла, но теперь его нигде не было.

«Почему я чувствую, когда в помещении находится убийца женщин, но не чувствую.»..
– она не успела додумать до конца, как почувствовала, что по ее телу, начиная от затылка и вниз по всей спине, распространяется тепло. Ее губы дрогнули, она почти улыбнулась. Конечно, он был здесь, о чем она только думала?

Она попыталась снова сконцентрироваться на разговоре с Квайлом. Что еще осталось в памяти от посещения кружка по философии?

– Я предпочитаю Дарвина,- в конце концов сказала она.
– Все, что против природы, не постоянно.

Квайл снова засмеялся своим противным, хриплым смехом.

– Это означает, что любое вмешательство в природу не допустимо,- высокомерно сказал он.
– А как насчет тех, кто используют скальпель, чтобы спасать жизни? Чтобы лечить старых и больных или защитить мальчиков от их судьбы? Что на счет тех, кто используют его, чтобы сохранить сердца или удалить опухоль?

Эмили вся покрылась гусиной кожей. Каким надо быть наглым, чтобы применить в разговоре с ней слово скальпель, да еще и в этой связи. Насколько он был в ней уверен, что начал играть в игры?

Она кашлянула.

– Те же самые силы, с помощью которых мы летаем к звездам, дают нам возможность уничтожить нашу собственную звезду,- сказала она.
– Примерно так, да? Я не знаю, кто это сказал. Я просто где-то это прочитала.

Она выдержала взгляд Квайла, который уставился на нее так, как будто ему вдруг что-то стало понятно. Подозревал ли он, что слова Эмили были сказаны в его адрес? Спрашивал ли он себя, что могла знать эта девушка или откуда она могла догадаться, чем он, Квайл, занимался. Что бы это ни было, Эмили практически слышала, как в его голове раздался «щелчок» и его осенило. Как будто последний паззл в его извращенной игре-головоломке встал на место. Он принял решение, которое наверняка ей не понравится.

– Вы смышленая девушка,- сказал он.

– Большое спасибо,- вежливо ответила Эмили.

– Вы должны быть такой,- продолжил Квайл, - иначе для вас бы вряд ли сделали исключение и позволили принять участие в этом конгрессе.
– Он сверлил ее взглядом. У Эмили перехватило дыхание, но она ничего не ответила.

– Могу я принести вам что-нибудь выпить?

Она сощурила глаза.

Что это было за исключение, и почему Квайл так просто замял эту тему?

– Колу, пожалуйста,- нерешительно ответила она.

Квайл кивнул, поднялся и пошел в сторону бара.

– Черт побери, Эмили!

Эмили вздрогнула. Как только Квайл оказался вне пределов слышимости, Эмили услышала голос Мэтта, тихий, но с нотками еле сдерживаемого раздражения. Сердце Эмили учащенно забилось. Она посмотрела в сторону Квайла, он все еще двигался к бару, и повернула голову направо. В метре от нее, за одной из мощных мраморных колонн, стоял Мэтт и сверкая глазами смотрел на нее так, как будто собственноручно хотел свернуть ей шею.