Под винт попасть не каждый норовит,

А здесь, на суше, встречный пешеход

Наступит, оттолкнет и убежит.

Всем делам моим на суше вопреки

И назло моим заботам на земле

Вы меня возьмите в море, моряки,

Я все вахты отстою на корабле!

Известно вам — мир не на трёх китах,

А мне известно — он не на троих.

Вам вольничать нельзя в чужих портах,

А я забыл, как вольничать в своих.

Всем делам моим на суше вопреки

И назло моим заботам на земле

Вы за мной пришлите шлюпку, моряки,

Поднесите кружку рома на весле.

[1973]

Я К ВАМ ПИШУ

Спасибо вам, мои корреспонденты,

Все те, кому ответить я не смог, —

Рабочие, узбеки и студенты —

Все, кто писал мне письма — дай вам бог!

Дай бог вам жизни две,

И друга одного,

И света в голове,

И доброго всего.

Найдя стократно вытертые ленты,

Вы хрип мой разбирали по слогам.

Так дай же бог, мои корреспонденты,

И сил в руках, да и удачи вам.

Вот пишут: голос мой неодинаков —

То хриплый, то надрывный, то глухой.

И просит население бараков:

«Володя! Ты не пой заупокой!»

Но что поделать, я и впрямь не звонок —

Звенят другие, я — хриплю слова.

Обилие некачественных плёнок

Вредит мне даже больше, чем молва.

Вот спрашивают: — Попадал ли в плен ты? —

Нет, не бывал — не воевал ни дня!

Спасибо вам, мои корреспонденты,

Что вы неверно поняли меня.

Друзья мои, — жаль, что не боевые, —

От моря, от станка и от сохи,

Спасибо вам за присланные злые

И даже неудачные стихи.

Вот я читаю: «Вышел ты из моды.

Сгинь, сатана, изыди, хриплый бес!

Как глупо, что не месяцы, а годы

Тебя превозносили до небес!»

Ещё письмо: «Вы умерли от водки!»

Да, правда — умер, но потом воскрес.

«А каковы доходы ваши всё-таки?

За песню — трёшник, вы же просто Крез!»

За письма высочайшего пошиба —

Идите, мол, на Темзу и на Нил —

Спасибо, люди добрые, спасибо,

Что не жалели ночи и чернил.

Но только я уже бывал на Темзе,

Собакою на Сене восседал.

Я не грублю, но отвечаю тем же.

А писем до конца не дочитал.

И ваши похвалы и комплименты —

Авансы мне — не отфутболю я.

От ваших строк, мои корреспонденты,

Прямеет путь и сохнет колея.

Сержанты, моряки, интеллигенты —

Простите, что не каждому ответ.

Я вам пишу, мои корреспонденты,

Ночами песни вот уж 10 лет.

[1973]

ДВА СУДНА

Всему на свете выходят сроки,

А соль морская въедлива, как черт,

Два мрачных судна стояли в доке,

Стояли рядом, просто к борту борт.

Та, что поменьше, вбок кривила трубы

И пожимала баком и кормой:

— Какого типа этот тип? Какой он грубый!

Корявый, ржавый, — просто никакой.

В упор не видели друг друга

оба

судна.

И ненавидели друг друга

обо

юдно.

Он в аварийном был состояньи,

Но и она — не новая отнюдь.

Так что увидишь на расстояньи —

С испугу можно взять и затонуть.

Тот, что побольше, мерз от отвращенья,

Хоть был железный малый с крепким дном.

Все двадцать тысяч водоизмещенья

От возмущенья содрогались в нем.

И так обидели друг друга

оба

судна,

Что ненавидели друг друга

обоюдно.

Прошли недели, их подлатали,

По ржавым швам шпаклёвщики прошли

И ватерлинией вдоль талий

Перевязали корабли,

И медь надраили, и краску наложили,

Пар развели, в салонах свет зажгли.

И палубы, и плечи распрямили

К концу ремонта эти корабли.

И в гладкий борт узрели

оба

судна,

Что так похорошели —

обоюдно.

Тот, что побольше, той, что поменьше,

Сказал, вздохнув: — Мы оба не правы!

И никогда я не видел женщин