— Пора.

Темный силуэт твердо двинулся в направлении леса.

— Маркус, чтобы не случилось, я не отступлюсь, — тихо смотрел демон в след удаляющейся фигуре.

— Я и не сомневался…

Лика

На лес неумолимо опустилась ночь. Вместе с ней пришло понимание, что нам далеко не уйти. Да и безопасного места для ночлега в ближайшей перспективе не предвиделось. Ничего не оставалось, как разбить небольшой лагерь прямо в дремучей чащи.

Неожиданно порадовало, что к нашему неуместному в такой глуши огоньку местные гости не спешили. Вообще создавалось впечатление, что окружающее пространство взяло передышку. Вот только я не спешила этому радоваться.

— Очнулся?

Неосознанный взгляд мрачно скользнул по нам. Долгую минуту спасенный незнакомец не шевелился, словно пытался понять, как его угораздило очутиться в подобной компании. Но минута слабости миновала и мужчина, быстро перекатившись на спину, встал в боевую стойку.

Я от подобной прыти даже ахнула. Астерит был менее эмоционален, лишь удивленно поднял брови, продолжая молчаливо смотреть на жертву оборотней.

Между тем игра в гляделки продолжалась. Мы, чтобы не нервировать и без того буйного спасенного, старались делать минимум резких движений. Постепенно бессознательный холодный взгляд начал приобретать вполне адекватное выражение. Я была удостоена откровенно пренебрежительного взора. Вот Астерит заинтересовал «неудачливый ужин волков» намного больше.

«Сразу видно война», — отмечая то, что спасенный только придя в себя уже оценивал наши боевые возможности.

Как не грустно во мне противника не видели, зато успели пройтись липким взором по сугубо женским отличительным особенностям тела.

— Привет, — дружелюбно начала я. — Меня зовут Лика, а теб…

— Ведьма, — перебил меня жертва волчьих зубов.

Ну, вот снова. И скажите, что такого ужасного в женщинах обладающих магией? В нашем мире «ведьма» было сродни комплименту, а здесь это самое страшное ругательство.

— Ну, и что? Есть возражения? — решила я сразу расставить точки.

Астерит внимательно продолжил разглядывать пришедшего в сознание.

— Да, по сути, нет, — неожиданно открыто и задорно улыбнулся спасенный. — Я как раз искал ведьму.

— Даже так? — вступил в разговор эльф. — И позвольте поинтересоваться, зачем вам ведьма?

Ой, что то эльфу явно не понравилась в стоящем напротив мужчине. Слишком пристального внимания был удостоен местный житель со стороны Темного.

— Вопрос жизни и смерти, — озорная улыбка спала с губ. — Мне нужна помощь.

Вот это поворот. То ли я слишком критично оценивала данный мир считая, что местные быстрее умрут чем прибегнут к помощи магии; то ли просто странно слышать просьбу о помощи, когда сам не знаешь, что делать дальше. Но, неоспоримо то, что в первый раз в Алкиде меня за то, что я ведьма не пытаться убить.

— Позвольте представиться, — мы с эльфом были удостоены учтивого поклона. — Меня зовут Дарьян…

Маркус

Я чувствовал, как каждая клеточка моего тела меняется. Как внутренний зверь с яростным нетерпение срывает последние оковы.

Все было в крови. Растерзанные тела, окрашенная в бурый цвет земля. И запах удушающий, словно жидкий метал, пропитал воздух.

— Я должен помнить…

Душу охватила ярость. Невиданное, черное, гнетущее неистовство заволакивало сознание. Раньше гнев всегда оставался холодным, леденящим, сковывающим насквозь. Прежде бешенство никогда не позволяло затуманиваться сознанию. То сейчас казалось, мое тело вспыхнуло, словно сухая трава, и по душе разлилась горячая лава. Кровь подпитывала зверя внутри, давая ему свободу.

— Я должен помнить…

Ненавистная багровая жидкость, останки чужих тел и запах смерти словно очищали сознания, порождая лишь одно желание убивать.

— Я должен помнить!

В последний раз перед глазами встал кристально чистый образ. Теплый ветер трепал распущенные серебристые волосы. Зеленные глаза блестели радостью и счастьем. Ей было восемнадцать. Тогда мы были счастливы. Доброе, ласковое преданное существо — моя Милолика. В свои восемнадцать она даже не представляла, что такое боль, предательство. Она была чиста. И тогда она была действительно моей…