** *

Майор Денисов без стука пошёл в кабинет директора тюрьмы «Чёрный Дельфин» с неудобоваримой фамилией и такими же труднопроизносимыми именем с отчеством: Селивемирдинов Сигизмунд Этельбертович.

«Угораздило же родиться под такой фамилией…» — усмехнулся Николай, отвечая на крепкое мужское рукопожатие. «Хозяин» тюрьмы, получивший от Зимы взятку в размере миллиона евро, закрыл глаза на инъекцию с транспортировкой тела, и теперь вполне себе достоверно играл свою роль, якобы удивляясь внезапному визиту представителя органов госбезопасности.

— С приездом, товарищ майор.

— Вас что, не предупреждали? — подозрительно осведомился Денисов, бросая на спинку дивана осеннее пальто.

— Я в курсе Вашего приезда, просто удивлён таким вниманием со стороны ФСБ.

— Итак, приступим.

— Николай, простите, не знаю Вашего отчества?

— Можно просто Николай. Смолин в одиночке?

— Уже нет.

— Как это «уже нет»? — нехорошим голосом переспросил Денисов, прищуривая свои холодные акульи глаза.

— Да так нет, сами же приказали «списать» его в тираж.

— Он что — умер?

— Откинулся два часа назад.

— Хм… так быстро… Где тело?

— Как где? «Труповозка» увезла.

— Куда? — Денисов вперил в Селивемирдинова тяжёлый испытующий взгляд.

— Куда-куда, в морг, у меня тюрьма, а не крематорий, — рассмеялся Селивемирдинов.

— Так быстро транспортировали тело? — интонации Денисова лязгнули металлом, но на «хозяина» тюрьмы начальственный тон эфэсбэшника не возымел нужного действия.

— Заключение о смерти? Покажите мне личное дело осужденного! — Денисов властно протянул руку, на что Селивемирдинов лишь сухо и официально кивнул.
–

— Личное дело сейчас принесут, да Вы присаживаетесь.

— Нет времени. Где Васнецова? Надеюсь, не умерла? — съехидничал Денисов.

— Васнецова дожидается Вас, пригласить?

— Да, — Николай Денисов уселся на стул, закидывая ногу на ногу. То что «приговорённый к смерти» Смолин не доживёт до вечера, было ясно и без слов, но не слишком ли гнали коней с транспортировкой в крематорий его тела, хотя, и это было вполне достоверно — тюрьма не камера хранения умерших тел осуждённых.

«Не стоит торопить события!» — решил он, барабаня пальцами по коленке.

Николай нахмурился, глядя в зарешечённое окно. Он никогда не понимал загадкой, какие именно мотивы толкали преступников на свершения тех, или иных противозаконных действий, коль страх провести лучшие годы своей жизни за решёткой, с тоской взирая на небо в клеточку, не могли удержать их от содеянного зла.

«Бандитская романтика, воспетая Михаилом Кругом, буйство адреналина в крови, или же преобладающий у человека ген зла?» — подумал майор.

Дверь в кабине начальника тюрьмы распахнулась и в сопровождении Селивемирдинова вошла гражданка Васнецова. Рядом с ней маячил быкообразный конвойный.

— Добрый день, Вы хотели меня видеть?

— Садитесь, Наталья Фёдоровна, — от майора, специально использовавшего этот глагол, не укрылось, как испуганно вильнул в сторону взгляд молодой женщины

— Вы хотели меня видеть? — она прочистила горло, явно играя на публику непривычную для неё роль.

— Да, — тон для беседы Денисов специально выбрал резкий, колючий, сразу же приступая к формальному запугиванию. Рязанцева внутренне напряглась, что тоже было моментально отмечено Николаем.

«Это она!»

— Представлюсь, я майор КГБ Денисов Николай Петрович…

— КГБ? — Анжелика выпятила нижнюю губу. — А я-то думала, что у нас уже ФСБ.

— А я из КГБ, — засмеялся Денисов своей излюбленной фишке.

— ПРЕДСТАВЬТЕСЬ.

— Васнецова Наталья Фёдоровна, тысяча девятьсот…

— Когда Вы последний раз видели Смолина?

— Кого? — Анжелика удивлённо вытаращилась на него, стараясь придать голосу неподдельное изумление. Сидела Рязанцева прямо, как аршин проглотила, но вспомнив, что по сценарию ей надлежит с блеском сымитировать роль лесбиянки-мужененавистницы, скроила на своём загримированном лице презрительную гримасу.

— Смолина? Не знаю такого. Я мужиками не интересуюсь.

— Да ну? — вкрадчивый шепот Денисова пригвоздил Анжелику к стулу, заставив нервно вцепиться обеими руками в сидение.

— Смолин Алексей Владимирович, семьдесят восьмого года рождения, которому Вы собирались сделать инъекцию.

— Какую к чёрту инъекцию, какому к чёрту Смолину, — вспылила Анжелика, чувствуя, как гибельно тонет в этом вязком болоте допроса.

— ТАКОЙ СМОЛИН! — прикрикнул Денисов, треснув кулаком по столу.