– Ладно, спасибо, что предупредил.

– Эй, не клади трубку, у меня в запасе еще час свободного времени, предпочитаю провести его с тобой.

– Неужели упустишь возможность порассматривать парижанок?

– Что ты. Я нахожусь в гостинице, окна которой выходят прямо на центральную аллею квартала, мне и отсюда их прекрасно видно.

– А я-то думала, ты и по сей день кроме меня ни на кого смотреть не хочешь…

– Ну, зачем же так категорично… Я люблю тебя… Неужели этого мало?

Несмотря на то, что это была игра, от последних слов Виктория ощутила лёгкое головокружение.

– Я такого не говорила. Действительно все еще любишь?

– По-моему, я доказываю тебе это каждый день, и каждую ночь… Слушай, давай две минуты не будем играть, а?

– Ну, давай, на счет три возвращаемся в реальность. Раз, два, три.

– Вика, я просто хотел сказать… Просто всё так хорошо складывается… Ну, в мечталке. Может не поздно еще воплотить это в реальность?

Секунд десять длилось молчание. Вика крепко сжимала трубку почему-то вдруг вспотевшими ладонями.

– Знаешь, мечталки они тем и хороши, что никогда не воплощаются, – не желая выдать своё состояние, задумчиво проговорила она.

– Ты говоришь то, что думаешь?

– Нет. Но лучше давай пока оставим эту тему. Я не хочу принимать опрометчивых решений…

И они снова принимались болтать.

– Слушай, а вот представь, что я умер, явился к тебе в виде привидения и обещаю исполнить три твоих желания. Что бы ты заказала?

– Не надо про такое… Не вздумай умирать! С меня хватит смертей! – испуганно закричала Виктория потом взяла себя в руки и вдруг решилась на признание, ей нужно было открыться хоть кому-то, – Понимаешь, просто у меня после смерти мужа странная мания – я боюсь, что приношу несчастье людям, которые со мной. Я боюсь, что это я довела мужа до самоубийства.

– Что ты такое говоришь? Не вздумай накручивать себя. Между прочим, любой другой на моем месте уже включил бы диктофон. Такое признание! Опомнись.

– Ты просто не знаешь. Мне нужно выговориться, послушай меня. Только, если можно, не нужно диктофонов…

И Виктория рассказала о смерти мужа. «Доверять – так полностью», – считала она тогда. И делилась мучающими её сомнениями, ища спасения в уверенном тоне Александра, убежденно доказывающего, что Виктория не виновата.

– Знаешь, – Вика верила, потому что хотела верить, и успокаивалась, – Вообще мои отношения с мужем носили какой-то мистически – трагический характер. Например, он дарил мне только черные розы. Считал это изыском.

– Хм. По-моему, это и вправду красиво.

– Очень красиво, – искренне соглашалась Виктория, – Это мои любимые цветы. Но это так трагично… Я бы сказала, траурно….

Виктория посмеивалась про себя, представляя, как кто-нибудь случайно подслушает их разговоры, и, конечно же, тут же вызовет бригаду санитаров из психушки. Нормальные взрослые люди вряд ли могли бы так разговаривать. Виктория думала, что никогда ни с кем не делилась таким количеством собственных ощущений и мыслей. Александр тоже открывал в себе умение откровенничать и потребность быть услышанным. «Знаешь, раньше я считал себя личностью самодостаточной. Этаким циником с каменным лицом, не нуждающимся в собеседниках и не зависящим от мнения окружающих. Как лихо все изменилось за время знакомства с тобой. Ты нужна мне »,– говорил он, и Виктория чувствовала себя счастливой. Они читали в телефонные трубки стихи, отрывки из интересных статей, даже ставили друг другу какие-то особо понравившиеся песни, прислоняя трубки к колонкам. Тиски телефона становились всё теснее и теснее для их отношений.

Однажды Виктории позвонили из «Агентства пикантных услуг». Знакомый голос начальника смены слегка грассируя, сообщал.

– Пр-рошло десять дней с момента Вашего отказа от наших услуг. Как Вы, навер-рное, уже заметили, мы устр-роили пр-робный сеанс. Так сказать, р-рекламную акцию. Не желаете ли офор-рмить заказ по всем пр-равилам?– Виктория почувствовала, как кровь прилила к щекам.

– Нет, не желаю.– спокойно и холодно ответила она.

– Что ж, тогда с завтрашнего дня мы прерываем всякие контакты.

– Договорились.

Весь следующий час Виктория не отходила от телефона, ожидая звонка Александра и объяснений.

– Эй, что с тобой, ты грустишь?

Александр как всегда угадал состояние Вики.

– Я только что отказалась платить за тебя деньги, – Виктория сама испугалась, вдруг заметив, как дрожат её пальцы.

– Чего!? – не понял Александр.

– Я только что отказалась оформлять договор с вашим агентством. Так значит, всё это было просто демонстрацией возможностей?!

– Господи, а я уже и забыл, что ты собиралась брать меня в аренду.

– Ответь, ты поддерживал со мной общение просто ради рекламы услуг вашего агентства?

Задавать подобные вопросы было до сумасшествия унизительно. Виктория находилась на грани истерики. Молчание на том конце трубки свидетельствовало о замешательстве собеседника.

– Ну что же ты молчишь?! Отвечай, когда потенциальная заказчица спрашивает. Не переживай, – природная Викина гордость брала своё, – Обмороков и истерик не будет. Я с самого начала знала, что это всё просто игра, – Вика и сама не понимала, зачем врёт, – Моя подруга, посоветовавшая обратится в это твоё агентство, предупредила, что, в случае немедленного отказа от услуг, можно нарваться на рекламную акцию… Забавно было попробовать.