Шрифт:
– Я просто хотела отдать ей своё сочинение о лжежурналисте! – Даша наигранно возмущается, делая вид, что и не собиралась мне ничего рассказывать.
Вика понимает, что дочь расскажет все равно. Потом припоминает, что обещала привлечь меня к расследованию. Потом решает, что я действительно вполне подхожу для ведения переговоров с шантажистом.
– Отдай мне! – мать требовательно протягивает руку, – Я отдам его тёте Кате сама!
Даше очень хочется встретиться со мной лично… Но у девочки нет выхода. Когда Силенская-старшая чего-то требует, всем остальным остается только подчиниться. Даша послушно приносит тетрадку. Дверь за Викторией захлопывается, и Дарья чувствует себя совершенно несчастной. Через секунду физиономии оставшихся в квартире уже маячат в окнах. Маленькая Дарья из детской, и огромная Татьяна из кухни напряженно наблюдают, как Виктория выходит на дорогу, грациозно взмахивает сумочкой и останавливает первую же машину. Как что-то говорит водителю и быстро ныряет в салон. Как машина трогается, едва не погрязнув колесами в скопившейся возле бордюра слякоти.
– Эй, ты не спишь?! – Виктория Силенская на миг прервала свой телефонный рассказ. Видение мгновенно покинуло меня, уступив место реальности.
– Не сплю, – честно ответила я, параллельно расстраиваясь, что слушала в пол-уха. Грустно, когда не можешь отличить, что тебе рассказывали на самом деле, а что придумало твоё бестолковое воображение.
– Так вот, – Виктория продолжала, – Мы встретились с Георгием в этой кафешке. За квартал до этого я отпустила такси и нарочно петляла через проходные подъезды, чтобы отделаться от слежки.
– За тобой что, следили? – очень удивилась я.
– Я же говорю, у меня было такое чувство.
– А, просто ощущение… А я уж подумала, ты таки обнаружила настоящую слежку, – пренебрежительно бросила я, чтобы скрыть свою невнимательность.
– Не знаю… В общем, я рассказала всё Георгию. Он работает на очень выгодных условиях…
– Для кого?
– Для меня, конечно, – удивилась моему вопросу Виктория. Конечно, разве её может волновать чья-то выгода, кроме собственной, – Пока нет результата, он берет деньги лишь на текущие расходы. Оплату я произвожу только в случае удачной развязки дела…
– В случае неудачной, – я позволила себе грубо пошутить, – Оплату производить будет некому! Не забудь, что этот телефонный хам обещал нас с тобой прикончить. Если мы не прекратим расследование, разумеется…
– Эх, – тяжело вздохнула Вика, – Ты извини, что я тебя в это втянула…Мне очень неловко…
Ничего себе, оказывается, Виктории Силенской бывает неловко!!!
– Я вообще-то не хотела тебя впутывать, – продолжала Вика, – Но Георгий настоял.
Я аж проснулась от удивления.
– Что?!?!
– Да. Ты не обижайся. Но рассказывала я тебе все это про Александра в состоянии паники. А потом, когда всерьез задумалась, поняла, что тебя втягивать будет с моей стороны совсем некрасивым, – Вика усмехнулась, – Хотя ты сама втянулась. Еще до моего сообщения о появлении шантажиста. В общем, Георгий настоял на твоем немедленном привлечении.
– Он знал, что я – это я?
– Ну, – Вика задумалась, – Я называла ему твои имя и фамилию. Он спросил, кто еще что-то знает об этом деле. А что, что-то личное? – Вика насторожилась.
– Упаси Боже! – громко воскликнула я.
– Георгий считает, что ты – идеально подходящий для ведения переговоров и расспросов персонаж. Говорит, в тебе никто не будет чувствовать конкурента, а это расслабляет собеседников и заставляет открываться…
«Ну вот,» – подумалось мне, – «Опять дурой обозвали!!!».
– Георгий жутко расстроился, узнав, что в моей квартире уже прибирали. Сказал, что тогда сбор улик у меня не имеет никакого смысла… Потом еще долго расспрашивал о моей фирме. О моих политических планах и соперниках. Что-то обдумывал и рисовал в блокноте странные схемы… В общем, почему-то первым делом мы поехали искать тебя. Георгий позвонил куда-то и узнал твой адрес по номеру телефона…
От этих слов мне стало совсем жутко.
– Вот видишь! – не своим голосом проговорила я.
– Что?
– Он тоже знает мой номер телефона! Этот самый телефонный хам может прийти сюда в любой момент!!! Я лучше позвоню твоему Георгию…
– Как знаешь, – равнодушно произнесла Вика, – На мой взгляд, это не вполне прилично… Хочешь, приезжай лучше сейчас ко мне… У меня бронированная дверь и сигнализация…
– Которая для преступника не помеха! – не страдая гуманизмом, заметила я.
Мы с Викторией синхронно вздохнули. Потом несколько минут помолчали. Потом пообещали обязательно позвонить друг другу, если кто-то вдруг ворвется к нам в квартиры. Потом вспомнили, что обе давно уже засыпаем и положили трубки.
На лестничной площадке послышались чьи-то шаги. Я схватилась за телефонную трубку. Шагам это не понравилось, и они с достоинством проследовали на верхние этажи. «Интересно, зачем ходить пешком, если работает лифт?!» – возмутилась я. Как бы в подтверждение своей работоспособности лифт страдальчески заурчал. Я снова схватилась за телефонную трубку. Урчание усилилось, потом стало затихать. Скрежет открывающихся дверей послышался где-то вдалеке. Я глянула на часы. «Интересно, кто это у нас возвращается домой в час ночи?! » В этот момент под подъездом раздался визг тормозов. Черная-черная Волга резко затормозила напротив моего подъезда. Площадка возле моего синего дома хорошо освещена фонарями, поэтому я видела происходящее в мельчайших подробностях.