В кабинет к Вике мне пришлось прорываться с боями. Секретарша пыталась что-то возразить, и я, кажется, грубо оттолкнула её. Через несколько минут я уже знала, что произошло.

Утром Виктории позвонила плачущая домработница. Она заметила, что Дашка забыла взять сменную обувь, и, зная, что детей за отсутствие оной «вечно бранят эти звери, вчителя», кинулась спасать свою воспитанницу. Но в школе Дарьи не оказалось. Учительница изумленно разводила руками: «Она не пришла ни на первый, ни на второй урок. И Анастасии тоже нет. Я думала, девочки заболели ». Татьяна, очень хорошо относящаяся к Настасье, перезвонила на работу моей мамочке. Тщательно стараясь не «очернить дытыну в глазах матери», Татьяна осторожно выпытала, что Настасья, по твердому разумению родительницы, находится сейчас в школе на уроках. Татьяна пришла в состояние крайнего беспокойства. Она прекрасно знала отношение своей подопечной к наукам. Добровольно прогулять уроки Дарья не могла. Когда девочки не появились и к концу третьего урока, Татьяна кинулась к близлежайшему телефону-автомату.

– Ой, горюшко, – завопила она в трубку, – Пропала дытына!

Виктория выслушала этот монолог, стараясь сохранять хладнокровие, и приказала домработнице не отлучаться из дому, ожидая развития событий. Каждые пять минут Виктория набирала домашний номер и, стараясь говорить спокойно, спрашивала.

– Кто-нибудь звонил?

– Нет… Тишина и только… Да что ж это деется-то, а?

– Успокойся, пока нет повода для беспокойства. Даша большая девочка, сама разберется. Тем более, она вместе с Настей, – Вика говорила это скорее себе самой. Виктория дрожащими руками бессмысленно вертела перед глазами свою записную книжку. Она отменила две намеченные встречи, попросила секретаршу не беспокоить её и принялась обзванивать всех, известных Вике, родителей Дашкиных одноклассников.

– Здравствуйте, а Эмму Анатольевну можно?– эту самую Эмму Виктория никогда в глаза не видела, но точно знала, что ее сын и Дарья очень дружны.

– Я слушаю,– усталый женский голос, медленно выговаривая слова, немного успокаивал,– Ой, да вы не волнуйтесь. Сейчас дети такие пошли. Мой сорванец один раз неделю в школу не ходил, учителям врал, что болеет, а мне, что в школе карантин. Они у нас уже совсем самостоятельные, акселерация, знаете ли.

– Да, да, спасибо. Я не переживаю, просто узнать хотела, не у вас ли девочки.

«Что же это я »,– мысли путались в голове Виктории, – «Зачем же я себя пытаюсь успокоить. Ведь ясно же – он ее похитил. Доказывает серьезность намерений… Может, требует, таким образом, чтоб я Георгия отозвала? Надо бежать куда-то, искать. Может, в милицию позвонить?» – Виктория чувствовала себя абсолютно беспомощной. Если бы речь шла о ком-то другом, Вика сумела бы, конечно, собраться и поразмыслить логически… Но во всем, что касалось дочери, Виктория теряла голову и ничего не могла с собой поделать. «Что же предпринять?» – Виктория металась, как разъяренная кошка, по кабинету,– «Пусть только попадется мне в руки, собственноручно повыцарапываю глаза этой мрази! » – проносилось у нее в мыслях. «Господи, как я могла! Оставила ребенка без присмотра, зная, что ситуация столь напряженная! Надо Катерине сообщить, она придумает что-нибудь. » В этот момент у Виктории зазвонил мобильник.

– Мама! – послышался на том конце голос Дарьи, после чего связь прервалась.

Виктория сжимала телефон обеими руками и больше всего боялась немедленно свалиться в обморок. Через миллиард столетий трубка снова зазвонила.

– Слушаю вас!!!– молчание было ей ответом. Вика несколько секунд подождала, – Доченька! Даша! Где ты? – что есть силы, заорала она.

Связь снова прервалась.

– Верните мне дочь!!!– зарычала Виктория, когда телефон снова зазвонил.

– Конечно, конечно, я поэтому и звоню. Сейчас передам трубку, – отозвался незнакомый мужской голос.

Виктория вся затряслась.

– Мам, мы с Настей тут, – проговорила Дарья, – Связь ужасная… Все автоматы не работают… В общем, ты приедь за нами, а?

– Даша! Где ты?

– Даша здесь, с ней все в порядке, – снова проговорил мужской голос, – И с ней, и с её подругой. Очень интересные дети, надо заметить. Я лично привезу их сейчас к вам. Скажите только адрес.

– Кто говорит?

– Я из милиции.

Виктория назвала адрес офиса и вот теперь не находила себе места.

– Прошло уже восемнадцать с половиной минут! Где же они!

– Успокойся! – я схватила её за плечи и насильно усадила в рабочее кресло, – Тебе ж сказали, сейчас привезут. Интересно, что они натворили?

– Почему натворили? – не поняла Вика.

– Ну, я думаю, дети просто так в милицию не попадают!

– Может, они растерзали похитителя? У меня есть один очень хороший адвокат, – Вика зачем-то теребила мой шарф и я рисковала быть задушенной.

– К вам дети и милиция, – доложила секретарша.

– Наконец-то! – Вика зачем-то достала из сумочки зеркальце и, быстро пробежавшись рукой по волосам, выскочила в приемную.

Сестрица и Дарья, целые и невредимые, скромно сидели на стульчиках для ожидающих, одинаково потупив глаза и опустив головы. Возле дверей, заискивающе улыбаясь, возвышался мужчина гигантского роста в милицейской форме. Увидев меня, Сестрица подбежала и доверчиво вытерла слезы с соплями о мою куртку.

– Мы не специально, – жалостливо вымолвила она, еще больше запутав меня.

– Зайдите все в кабинет, – Вика строго посмотрела на девчонок, и мне, из солидарности, тоже пришлось сделать серьезное лицо.