Шрифт:
Во всех играх с кузнецом Петька заводила. Ему хочется разгадать смысл волшебных слов «эко-мако» и «эдонндор шиш», потому что он очень верит, что именно в них скрыт секрет мастерства кузнеца: недаром же он все время бормочет их!
ГЛАВА XVI
По личной просьбе механика Калашникова теперь Анне Кирилловне стали выдавать из заводской конторы по пятнадцать рублей в месяц. Положение Заломовых улучшилось. Тем не менее жить все же очень трудно: на каждого в семье приходится по два неполных рубля, принимая во внимание, что на эти же деньги надо покупать еще и дрова, и обувь, и одежду. И хотя Анна Кирилловна делит хлеб всегда по справедливости, ссоры из-за большого или кажущегося большим куска случаются очень часто.
Когда по утрам хлеба вовсе нет, мать дает Петьке на завтрак две копейки, и тогда он оказывается в трудном положении. Что купить: хлеб или книжку? Если книжку, то какую? С одной стороны, он восхищается великомучениками, а с другой — достигаемые ими результаты кажутся ему ничтожными, если сравнить их с победами сказочных героев.
После долгих колебаний Петька все же покупает сказку.
При этом Петька ничего не теряет. В обмен на сказку ребята охотно дадут прочитать и жития святых. Вообще ребятишки очень нуждаются в книгах, но бесплатных библиотек нет, а из платной городской брать книги дорого.
Трижды, правда, учитель собирал деньги на школьную библиотеку. По двадцать копеек принесли все дети, даже самые бедные, но библиотека так и не появилась. Бесследно исчезли и собранные деньги, спросить же о них никто не решился: портить отношения со «шкилетом» было страшновато.
По приказанию учителя Петьке купили новую книжку для чтения, в которой были стихи и короткие рассказы из русской истории. Патриотизм Петьки с этих пор стал расти необыкновенно. В мальчишке проснулась неведомая ему до сих пор ненависть к другим «нерусским» народам, любовь к защитникам отечества, особенно к царям. О, как негодовал Петька на поляков, как восхищался Сусаниным, спасшим царя Михаила! Убийц царя Александра II Петька считал величайшими злодеями и радовался, что их повесили. Особенно восхищался Петька царем-плотником Петром Великим.
Слова «А о Петре ведайте, что ему жизнь не дорога, жила бы только Россия!» приводили Петьку в восторг, и он мечтал о том времени, когда будет с винтовкой в руках защищать царя и отечество от всех врагов.
По царским дням [56] Петька ходил на военные парады. Мариинский институт благородных девиц в таких случаях был всегда иллюминирован, и Петька от всей души наслаждался видом чадящих керосиновых плошек, расставленных вдоль длиннейшей кирпичной ограды, с восторгом кричал вместе с другими «ура!».
56
По царским дням… — То есть в дни именин царя и его коронации, которые в дореволюционной России отмечались как официальные праздники.
Учиться Петьке и в третьем классе пришлось у Алексея Алексеевича, но он уже так привык к «шкилету», что ему начало казаться, что все учителя должны быть именно такими.
Как и прежде, Петька решал задачи одним из первых, причем делал это с большим удовольствием. Дисциплина во время занятий была по-прежнему образцовой, — учителя побаивались. Но к церкви Петька охладел. Хор Рукавишникова после смерти миллионера распался. На клиросе теперь пели любители. На службах стало скучно, и народу ходило все меньше и меньше.
Еще с осени Петька сблизился со своим одноклассником Федькой — Кислы Щи. Он был сыном мелкого чиновника. Его с младшим братом Пашкой раньше водили, как барчат, в красивых бархатных костюмчиках и белых башмачках, но умер отец их, семья стала бедствовать, и как-то незаметно Федька с Пашкой превратились в равноправных членов улицы. За неумение драться и ругаться, за плаксивость и изнеженность их долго дразнили «кислыми щами». Но они были неглупые, добрые ребята и постепенно сумели завоевать себе расположение мальчишек, чему немало помогало и то, что Федька охотно делился с ними яблоками из своего сада.
Петька любил бывать во дворе у своего дружка и часами играл с ним «в кон» или «в пристенок». Проиграв, — а в игре в «пристенок» он был не силен, — Федька всякий раз пускался в рев и бежал домой за деньгами. Выкупив у Петьки за две копейки все свои козны, начинал снова играть. И снова проигрывал.
Дружба после этого, однако, не нарушалась. На другой день Федька по-прежнему искренно был рад, когда дружок приходил к нему во двор. Но приятели никак не могли столковаться. Федька хотел играть «в кон», а Петька — «в пристенок». Выход нашелся — решили играть понарошку: к концу игры каждый получал то, что у него было в начале. И, к своему удивлению, обнаружили, что игра понарошку оказалась не менее интересной.
Потом бродили по саду, заросшему бурьяном, и искали там не замеченные взрослыми упавшие яблоки. Урожай уже снят, но Петьке иногда удавалось отыскать одно, а то и два яблока. Рвал Петька и забытые остатки высохших бобов, которые казались ему очень вкусными. Федька к бобам был равнодушен, да и яблоки его не прельщали, и он частенько отдавал свою находку Петьке.
— У нас дома много, — говорил он при этом.
В ветреный день друзья запускали большой бумажный змей с трещоткою и посылали по нитке телеграммы — клочки бумаги с дыркой посередине. Ветер быстро гнал телеграммы вверх, к самым облакам.