— Мне нравится, — сказала Юлия, откладывая подвеску в сторону. — А вот это что?

Египтянин взял прекрасный лавандовый хрусталь и положил на покрытый материей прилавок.

— Это александрит, моя госпожа, разновидность хризоберилла, который славится тем, что исцеляет от внутренней и внешней деградации.

— То есть не дает человеку состариться? — уточнила Октавия.

— Совершенно верно, моя госпожа, — сказал он, наблюдая, как она перебирает подвеску пальцами. Он отошел, не сводя глаз с Октавии, достал и предложил на ее суд еще несколько подвесок. — Александрит еще помогает контролировать эмоции и испытывать от всего радость. — Он положил перед ними светло–голубую подвеску. — А этот аквамарин является редкой разновидностью берилла, известного своими свойствами укреплять внутренние органы и очищать тело, — сказал он. — Кроме того, он очищает ум и наделяет человека творческими способностями. Он примирит вас с богами.

— Моему отцу она бы понравилась, — сказала Юлия, откладывая подвеску. — А то мама говорит, что он болен.

— О моя госпожа, тогда вам непременно нужно посмотреть этот сердолик. Он обладает огромными целебными свойствами, может открыть сердце человека, чтобы оно общалось с духами подземного царства, и больной человек таким образом находит путь к избавлению от смерти.

— Какой красивый красный цвет, — сказала Юлия и взяла подвеску в руки. — И эта мне нравится, — добавила она, отложив ее в сторону, наряду с аквамариновым хрусталем, лунным камнем, александритом и розовым кварцем. Октавия тем временем бледнела и сжимала губы, а ее глаза горели жгучей завистью.

Чакр едва заметно улыбнулся.

— А посмотрите вот эту подвеску, моя госпожа, — сказал он, держа в руках хрустальное украшение в виде копья, длиной около трех дюймов.

— Эта слишком большая, — сказала Юлия.

— Хрусталь укрепляет и стимулирует работу тела и ума. Он позволяет вам общаться с любыми богами, с которыми вы захотите. Стоит вам только надеть его, как вы почувствуете его силу. Он пробуждает чувства и делает вас неотразимой.

— Очень хорошо, — сказала Юлия, зачарованная не столько хрустальным изделием, сколько гипнотизирующим, мелодичным голосом купца. Он почтительно дал ей примерить украшение.

— Вы чувствуете его силу?

Юлия посмотрела на египтянина, а он взглянул ей в глаза взглядом, полным темной и жгучей страсти. Сначала ей стало не по себе, но тут же она испытала необыкновенное спокойствие.

— Да, действительно, — сказала Юлия с трепетом. Она неосознанно перебирала подвеску в руках, не в силах оторвать глаз от Чакра. — Такая красивая подвеска, правда, Октавия?

— Кусок камня на цепочке.

Чакр продолжал в упор смотреть на Юлию.

— В этом хрустале живут древние египетские боги. Ваша подруга навлекает на себя их гнев.

Октавия уставилась на него.

— Пошли отсюда, Юлия, — сказала она настороженно. Она смотрела, как египтянин протянул руку и осторожно взял у Юлии подвеску.

— Этой силой обладают только те, кто ее заслуживает, — сказал Чакр с такой улыбкой, от которой лицо Юлии налилось жаром.

Октавия сухо засмеялась.

— Юлия, да хватит тебе и жемчужных украшений. Эти стекляшки и сестерция не стоят. Юлия слегка отстранилась от прикосновения Чакра, ее прежние украшения сияли у нее на груди.

— Но они такие красивые!

Чакр тем временем внимательно изучал дорогое аметистовое ожерелье, которое красовалось на Юлии.

— Эта хрустальная подвеска стоит двадцать пять динариев, — сказал Чакр, зная, что Юлия может позволить себе заплатить столько и даже больше.

— Так дорого? — разочарованно сказала Юлия. Эта сумма равнялась примерно среднему месячному заработку.

— Смешно, — усмехнулась Октавия, довольная тем, что Юлия это купить не сможет. Подвески были красивыми, и если она не могла их купить, ей не хотелось, чтобы и Юлия их покупала. — Пошли.

— Что делать, сила стоит дорого, моя госпожа, — сказал Чакр своим мелодичным, вкрадчивым голосом, усиленным таинственностью самого Древнего Египта. — Эти редкие подвески сотворены самими богами.

Юлия посмотрела на выбранные ею украшения.

— Но мне не позволяют брать с собой деньги на рынок.

— Мы можем оформить расписку, и я позабочусь обо всем, как вы прикажете, моя госпожа.

— Я вдова, — стыдливо проговорила она, — а моими средствами распоряжается мой брат.

— Это не меняет дела, — сказал Чакр, выписывая счет.

— Она же еще не сказала, хочет ли купить их, — сердито заметила Октавия.

— Но я хочу, — сказала Юлия и стала смотреть, как Чакр записывает цену каждой подвески. Она продиктовала ему полное имя Марка и его адрес. Торговец спросил, живет ли она у брата, и она ответила, что нет. — Я живу у отца, Децима Виндация Валериана.

— Великий человек, — уважительно сказал Чакр и больше не задавал ей вопросов. — Распишитесь здесь, пожалуйста, — он окунул перо в чернила и передал его Юлии. Пока она расписывалась, он заворачивал четыре ожерелья в белую шерсть и укладывал их в кожаную сумку. Затем, почтительно поклонившись, передал покупку Юлии. — Пусть же тот чистый хрусталь, который вы будете носить, принесет вам исполнение всех ваших желаний, моя госпожа.