Ленька был зол, молчалив. Он считал, что затея с плакатом провалилась. Ребятам надоело наблюдать за тем, что происходит на их дворе, они лениво переговаривались. Некоторые уже собирались уйти домой.

— Гляньте-ка, — тревожно зашептал Витя Жихарев.

Все моментально «прилипли» к забору.

К плакату шел управдом.

— Торопится-то как, родимый.

— Тише ты...

— Остановился... Читает...

Управдом Антон Антонович Горохов внимательно изучил плакат. Оглядевшись, он засмеялся и, довольно потирая ладони, заторопился к своему подъезду.

— Теперь не снимут, — облегченно вздохнул Ленька.

— Думаешь, не снимут? — усомнился Тоник.

— Кто снимет-то? А? Ну, говори, пучеглазый Воробей! — Рыжий не любил Тоника и рад был любому случаю придраться к этому маменькиному сыночку.

— Кто! Кто! А совет пенсионеров? Вот постановят снять — и снимут.

— Пока они соберутся, пока позаседают, весь дом успеет поглядеть, — возразил Тонику Витя Жихарев.

— Совет пенсионеров — чепуха, — вступил в спор Щавелек (он всегда становился на сторону пессимистов). — Обождите, Лютик на улицу выйдет.

— Пусть выходит. А сорвать плакат не дадим, — твердо заявил Ленька.

— Не дадим? Как же не дадим-то? Не станешь же с нею драться: она ведь тетка.

— И без драки обойдемся.

— Арлик дедушку гулять вывел, — объявил Плотвичка, и все опять бросились к своим «наблюдательным пунктам».

Плакат увидал Арлик. Видимо, его привлекли незнакомые яркие краски. Арлик ринулся к Лютикову подъезду.

— Арлик, мальчик мой, куда ты? — плаксиво спросил старичок. — Не так быстро, Арлик!

И только когда Арлик остановился возле плаката, старичок понял, что привлекло внимание его любимца.

— Надо же, — удивленно произнес он и затрясся от беззвучного смеха.

Арлик же не собирался скрывать своих чувств. Боксер стал весело прыгать и истерично лаять.

Лучшего глупый Арлик не мог ничего придумать. На лай боксера выглянула в окно Лютик. Она, естественно, не видела плаката и поэтому подумала, что старичок из пятого подъезда просто дразнит ее своею собакой.

— Безобразие! — крикнула Лютик.

Старичок от неожиданности вздрогнул и как-то весь сжался.

Арлик залаял еще громче, задорнее.

— Перестаньте хулиганить! — забушевала Лютик. — Уберите вашу паршивую собаку! Уберите сейчас же!

Арлик разошелся и не хотел никуда уходить. Старичок изо всех сил тянул его за поводок и умолял:

— Арлик, перестань... Пошли, пошли, мой мальчик. Видишь, гражданка Лютикова сердится.

— Что?! — Лютик задохнулась от обиды и злости, — Обзывается?! Я покажу вам, какая я Лютик!

Старичок решил поправить положение. Галантно приподняв свою старенькую соломенную шляпу, он с поклоном сказал:

— Прошу прощения, прошу прощения, гражданка... гражданка Мячикова.

— Что? Что???

— Извините...

Хозяин Арлика понял, что одряхлевшая память окончательно подвела его. Закрыв глаза, он впервые в жизни прикрикнул на своего любимца:

— Домой, негодник!

Боксер опешил и покорно затрусил к пятому подъезду.

Старичок с собакой скрылись вовремя, потому что очень скоро во дворе появилась разгневанная Лютик. Не застав «обидчиков», она стала размышлять вслух:

— А, спрятался со своей бесхвостой образиной! Вздумал беззащитную женщину собакой травить... Я найду на вас управу...

Лютик решила возвратиться домой, сделала шаг к дверям и застыла на месте.

— Внимание! — прошептал Ленька.

Несколько секунд Лютик окаменело стояла на месте, а потом бросилась к плакату. Раздался оглушительный свист. Лютик даже подпрыгнула от неожиданности, а голуби и воробьи, находившиеся поблизости, взмыли вверх. Свист прекратился, но его тут же сменил ликующий крик:

— Стыд и позор! Стыд и позор! Стыд и позор!

Лютик юркнула в подъезд.

Во дворе опять появился управдом Горохов. Он нес в руках баночку и кисть.

Остановившись возле плаката, Антон Антонович макнул кисточку в баночку и стал что-то исправлять в тексте.

— Чевой-то он? — заикаясь от любопытства, спросил Витя Жихарев.

— Сейчас проверим, — озадаченно произнес Ленька. — Сейчас проверим. Плотвичка, дуй, посмотри.

Плотвичка бежал по двору, согнувшись, перебежками, будто под огнем противника. Обследовав плакат, он возвратился к товарищам.