– Просто плохое настроение. Иногда ж мне это позволено, - то, что он постоянно был душой компании, накладывало свой отпечаток. У него не было причин сходить с ума по этой ситуацией с Брейди или явному отсутствию таковой, но Гейдж был в ярости. И он не просто немного сожалел. Безумно сожалел. Ему казалось, что он упустил какую-то важную возможность, в то время как возможность заполучить доступную задницу была в каждом баре на Великом розовом пути, так же известном как Халстед Авеню. Хватит, он больше не будет сохнуть по молчаливому мудаку с пристрастием к татуировкам и нулевыми коммуникационными навыками. Как только его смена закончится, Гейдж получит свою парочку доз марихуаны, а затем отправится на поиски хорошего и реального секса. Весь этот бред закончится прямо сейчас.

Они подъехали к месту происшествия и выбрались наружу. Синяя “ламборджини”, которая каким-то образом умудрилась пересечь разделительную полосу и избежать столкновения со встречным потоком, сейчас стояла на другой стороне улицы, врезавшись водительской стороной в другую машину. Если не считать нанесенного ущерба припаркованной “камри”, казалось, разбитая фара была единственным повреждением роскошного транспортного средства. Водитель все еще находился внутри, общаясь по телефону, даже подушка безопасности не сработала.

Горди Санчез, фельдшер, прибывший раньше на скорой, не спеша, ленивой походкой подошел в Большому Маку.

– Водитель в порядке.

– Почему он все еще в машине?

– Он не пострадал, но дверь заблокирована, - ответил Горди, все так же медленно.
– Думаю он подшофе.

Водитель так сильно застучал по стеклу, что все посмотрели на машину. Парень как-то ухитрился разбить машину, не навредив при этом ни себе, ни кому-либо еще, и он еще имел наглость злиться по поводу того, что его недостаточно быстро освобождали.

– Ох, черт, нет, - услышал Гейдж как пробормотала Алекс.
– Ты знаешь, кто это?

Гейдж прищурился и внимательнее присмотрелся к водителю. Твою мать! У них в руках оказался величайший медиамагнат.

Сэм Кокрэйн.

Гейдж пересекся взглядом с Санчесом, который пожал плечами. Так вот почему они не рвали задницы, пытаясь вытащить этого парня. Он не находился в непосредственной опасности и код пожарного братства тут не работал. Из-за нападок на ПО №6 в своей газете Кокрэйн стал врагом сразу для всего Чикагского пожарного департамента. Вывести из себя людей, в чьих руках когда-нибудь может оказаться твоя жизнь, кажется не слишком умным поступком, но, эй, мир полон придурков.

И Гейдж не собирался вступать в их ряды.

Он подошел к машине.

– Мистер Кокрэйн, не беспокойтесь, мы вытащим вас как можно скорее.

Таких слов, сказанных кем-нибудь из ЧПД, обычно было достаточно, чтобы успокоить детей, собак и беременных женщин, но Сэм Кокрэйн не купился на это. Его лицо превратилось в красную разъяренную маску, когда он прорычал через частично открытое окно:

– Отлично. Если это сделает не Красавчик Дэмпси.

Может Гейдж что-то не так расслышал? Этот парень, кажется, забыл, что он пойман в ловушку в стальной клетке и, что более важно, его извлечение из этой клетки зависит от государственных служащих, окружающих его машину.

Глубокий вдох. Оставайся профессионалом.

– Дайте мне хуллиган, - бросил он через плечо.

– Смотри не оставь вмятину на этом авто, Симпсон, или я поимею твою пидорскую задницу в мэрии.

Что ж, ладно. Никаких переживаний, Гейдж слышал и кое-что намного хуже, в том числе и от своей собственной матери, которая во время многочисленных психотических отрывов от реальности любила напоминать ему, что единственная вещь, которая может спасти его от проклятья - ванная полная отбеливателя. Отвратительная терапия, которую она не боялась использовать. Чтобы этот мудак ему ни сказал, это не причинит боли.

– Не страшно, мистер Кей. Я сделаю все возможное, чтобы не пускать на вас свои пидорские слюни, пока буду спасать. Вы сможете поцеловать мою гомосексуальную задницу позже.

Алекс протянула ему хуллиган, универсальный инструмент, который Гейдж всегда при возможности использовал в первую очередь. “Правильный инструмент для правильной работы”, - обычно говорил Шон, когда бы Гейдж ни навестил его в пожарном отделении. Инструмент приятной тяжестью лежал в руке, идеальным продолжением той глубокой неудовлетворенности, которая преследовала его во всех аспектах жизни.

Нет, не во всех. Только в том, что касается Брейди.

– Все хорошо?
– спросила Алекс.

– Да, нет проблем. Он немного агрессивен. Думаю, пожалуй, он перепил.

Лицо Кокрэйна загорелось как праздник Четвертого июля, когда он заметил Алекс:

– А вот и та, кто считает, что заслуживает занять место впереди более квалифицированных мужчин. Просто мужеподобная баба, использующая систему.

Алекс побледнела.

– Ого, что это с ним?

– Просто выпил. Игнорируй его, пока он не начнет разыгрывать Мэла Гибсона и называть тебя “сладкими сиськами”[2].