Я люблю тебя все сильней,Я примчусь к тебе, – долги ль сборы!Растреноживаю коней,Выбираю, резвей который.Нету времени размышлять, –Опоясан, экипирован.Вот и конь, молодая стать,На четыре ноги подкован.По-разбойничьи прискачу,Заупрямишься, знаю штуки;И калыма не заплачу,И погоне не дамся в руки!Ахнет Азия. И окрестДолго будут не верить слуху.Азиаточка, – вот те крест! –Я и сам азиат по духу.Выбрось загодя все ключи,Все замки, не жалей потери.И не вздумай держать в ночиНа железном запоре двери.1981
* * *
Попили «ситро». И опятьПрибавилось сил и отваги.Приказывай крепости брать, –Падут перед доблестью шпаги!Вели! Будут петь соловьи,Расступятся стены любые.Я знаю, у нашей любвиИ небо, и кровь – голубые.Коня мне и полю небес;Вернусь после битвы опасной.Пора! И рука на эфес,Другая – для дамы прекрасной.И руку я ей протянул.И надо ж, в такие моменты,Сержант подошел, козырнул:«Прошу, гражданин, документы...»1983
Так мы и мчали
Автоэкспресс –По Тюмени, по улицам летним!Серый асфальт,Отдыхающий от перегрева.Так мы прощались, –Летели экспрессом последним,Чинно сидели, как будто –Король с королевой.Неотвратимость,Нелепость разлуки полночной –Все принималаУставшая за день планета.На голубом был очерченТвой профиль восточный,Взгляд утешительноВспыхивал ласковым светом.Так мы и мчалиВ каком-то экранном скольженьеМимо домовИ соседей, взирающих строго.Губы томилисьИ руки искали сближенья...Это потом ужЯ брел через ночь одиноко.Грустно ли было?Не помню. А помнится чудо! –Наш поцелуй под раскатСамолетного грома...Вот и сейчас ожидаюЯ радость оттуда –Из поднебесья,Из грохота аэродрома.Прямо с высот –Из пленительной повести лета! –Борт реактивный на шинах горячПодкатит.Выйдешь ты вся в золотинкахОсеннего цвета,Как тебя ждал я,Рассказывать жизни не хватит.1982
* * *
ТанеВ серое одевали,Все порешив, врачи,Словно околдовали,Выследили в ночи –Хрупкие эти плечи,Гордую эту стать.Мне защитить их нечем,Грудью на грудь не встать.Если б во поле белом,Если б – кругом враги,Ее ли б такое дело...Господи, помоги!1982
Выздоровление
Ну, конечно, родная,Давай удеремМы из этой больницыНа солнце, на волю!Ровно в полденьЗа Волгу уходит паром,Хорошо там в просторномРомашковом поле.Мы бы шли через поле,Счастливо близки,Мы бы заново мирОткрывали чудесный.И о нас рассказали быНам лепестки,Им про «любит – не любит»Все точно известно.Через час и в палатахЗакончат обход.И никто не заметит,Ведь случаи были!Возле пристани ждет насЕще теплоход.Мы бы в море КаспийскоеВместе уплыли.Астраханский бы ветерНагуливал вал,Апшеронские луныСияли б весенне.Я тебе показал бы,Где Стенька гулял,Где персидские звездыПрославил Есенин.Ну так что же дежурнойСказать медсестре?Молодецкое утроСияет над Русью!Дай мне руку,Взгляни, как светло во дворе,Даже в этом,Где много печалей и грусти...1982
После больницы
Да что говорить...После грустной палаты больничной,Линялых халатов и серого – в рамах – стекла,Мы словно воскресли в торжественном мире античном,Легко вознеслись в восходящих потоках тепла.Когда же с высот опустились мы на землю жестко,Когда осмотрелась, хлебнувшая неба, душа:Обычный народ тормозил у пивного киоскаИ дюжий дружинник за шалость ругал малыша.Ну чем недовольны: и этот – уставший от жизни –Охрипший прораб и малярша – картошкою нос?Ах, делали базис манящих вершин коммунизма,Но – гиблое дело! – бетон самосвал не подвез.А робкий студентик с подругой, похожей на мышку,Купивший на мелочь последний с минтаем пирог?А этот кричавший на грязной реке катеришко?Он требовал чалку. И смолк. Докричаться не мог.Больная страна. И сограждане – чаще – больные.В почетных могилах укрыты от гнева вожди.Кончается век. Открываются точки пивные.Бетон не подвозят. И сеют заразу дожди.Какая тоска! И что делать, тоску наблюдая?Опять в небеса? И опять мы взорлили вольно –Над всем, что стряслось, и что в будущем нас ожидаетНо это – о радость! – хоть это нам знать не дано.1983
Месть
Никого впускать не станем,Мы устроим эту месть.Верить скептиков заставим,Что любовь на свете есть!Дверь – на ключ, стучать напрасноНе откроем. И – привет!Занавеской темно-краснойЗанавесим белый свет.Мы и пищи не попросимДаже сто часов подряд.На костер любви подбросимНаши души. Пусть горят!Пусть огонь взорлит победно –В небеса, во все концы!Пусть пожарных в касках медныхК дому вызовут жильцы.Пусть взломают в самом делеЭту дверь и косяки,Пусть бетонные панелиРазбивают на куски.Переладим, перестроим,Перетерпим и – вперед!Все равно свое живоеЖизнь, как водится, берет.1983
Ожидание
Две недели писем нету,Телеграммы не несут.Есть лишь воля:Встал до светуНа заре, в шестом часу!Окатился по привычкеУ колодца, во дворе,И на чай принес водичкиВ оцинкованном ведре.Почеркал в своей тетрадке.И до полудня, считай,В магазин ходил, там в кадкеРыба скучная – минтай.Что скрывать, на сердце слякоть,Бестолково хлопочу.Можно б с небом покалякатьО погоде. Не хочу.Сад грустит,Цветы угасли,Листья медленно летят.Пожурил ворон на прясле,Горлопанят, как хотят.Ничего бы мне не надо, –Пожил, знаю, что почем! –Если б ты шагала рядом,Говоря, бог весть о чем.По траве сухой, шуршащейПросто б шли – в руке рука.Я бы на почтовый ящикНе смотрел, как на врага...1983
* * *
Не удержать тебя, лети!Но, завершая ход по кругу,Я мог бы выдохнуть:– Прости,Ведь мы теперь нужней друг другу! –Непобедимо хороши,Мы оба чувствовали это.И было больно. Боль душиГасил я горькой сигаретой.Гордясь, чего-то там сказал,Теперь припомнить бы,Да – что ты!Я проклял аэровокзал,Возненавидел самолеты.Куда нас, право, занесло?Судьбе ли мы бросали вызов?Зачем, кому твердил назло:– Держись, Денисов...1981
