– Мой автомобиль. Ты подарил мне Aston Martin. Он мой.

– И я твой, - сказал он, целуя ее руку.

– Ничего подобного. Эта машина доставила мне столько же неприятностей, как и ты.

– Таков был мой план, Госпожа. Я надеялся, ты попадешь в такие неприятности, что только я смог бы выручить тебя из них.

Он прошептал слова ей на ухо, и она игриво замурлыкала.

Taлел… она нарушила множество правил с этим мужчиной. Три года назад Кингсли узнал, что экстравагантный шейх, приехавший в Нью-Йорк якобы по дипломатическим вопросам, ненавязчиво интересуется, где и как он смог бы насладиться времяпрепровождением с одной из городских легендарных Домин. Кингсли не видел ничего, кроме печати доллара на Taлеле. Однако Нора видела больше. Жизнь в строгой мусульманской стране сделала его голодным до пороков западного мира. Однако еще больше он нуждался в обычных ласке и одобрении. В его мире, его желания были табу.Его отец изгнал бы его, дойди до него сведения, что у Taлела в характере была черта сексуального подчинения, шириной как пустыня, которая окружала его страну. У Кингсли было одно жесткое правило о Доминантах и сабмиссивах в его штате - никакого секса с клиентами. Кингсли с гордостью мог сказать, что он не сутенер. Стоит лишь Норе переспать с Taлелом, как он перестанет быть платежеспособным клиентом.

Она переспала с ним. И Кингсли пришел в ярость. Не то чтобы Норе было не все равно. Она просто сбежала в Иорданию с Taлелом на неделю и скрывалась в роскошнейшем местном отеле. День за днем, ночь за ночью, она стала для Талела оазисом, давая ему то, чего он жаждал в своем пустынном доме, но никогда не мог найти. На протяжении одной прекрасной недели с ним, она упивалась своей доминирующей стороной, избивая Taлела, связывая его, ставя его на колени снова и снова. Он целовал ее сапоги, повиновался каждому приказу, жил и умирал между ее бедер. Он выпрашивал у нее все, каждое прикосновение, каждый поцелуй, и только если он достаточно хорошо умолял, она уступала ему. В конце недели он умолял ее об еще одной милости.

“Останься со мной… останься навсегда”.

И во второй раз в своей жизни, она смотрела в глаза мужчине, которого обожала, мужчине, который мог подарить ей роскошную жизнь, мужчине, который хотел ее больше, нежели воздух в своих легких, и она сказала - “Нет”. И она сказала это Taлелу по той же причине, по которой отказала другому красивому, убитому горем мужчине годами ранее. Дэниелу… Taлелу… даже Гриффину - она могла заполучить их, но ушла, и все по той же причине.

Сорен.

Но он простил ее, Taлел простил. И он любил ее, несмотря на то, что знал, она любит другого. А через неделю по возвращении в Америку, она обнаружила адско-красный Aston Martin с номерным знаком, который гласил MSTRSS, стоящий на ее подъездной дорожке.

Увидеть его снова, здесь на ипподроме в тысяче миль от Нью-Йорка и миллиарде миль от его родной страны, Нора не могла поверить своим глазам, своей удаче. Как только она очутилась в руках Taлела, она снова почувствовала себя как дома. Эти богатые южане со своими акцентами “на миллион долларов” и своими пони стоимостью в двадцать-пять миллионов долларов, они не были ее людьми. Taлел, с его жаждой к женскому доминированию, его готовностью выполнить все, что она хотела сделать с ним, его шепотом “Да, Госпожа” ей на ухо… с ним она почувствовала себя как дома.

Поэтому она расстроилась еще больше, что Ни За Что Отшлепанный был одним из его лошадей. Такое прекрасное создание с белой звездой на лбу и маленькими красными носочками на лодыжках. Taлел сказал, что думал о ней, когда называл лошадь. Она шлепнула его по крепкому заду в ответ.

– У меня из-за тебя будут неприятности, если кто-нибудь увидит нас вместе, - сказал Талел, ухмыляясь ей.

– Лошади не говорят, верно? Или говорят? Мистер Эд* был не настоящим, ведь так?

(Прим. Комедийный сериал производства Filmways, который транслировался с 5 января по 2 июля 1961 года, а затем каналом CBS с 1 октября 1961 по 6 февраля 1966. Всего было произведено 143 серии. Главными героями которого были говорящая пегая лошадь мистер Эд и ее хозяин. Когда он покупал лошадь, она впервые сказала ему, что никогда не испытывала желания с кем-либо поговорить, пока не встретила его.)

– Нет, Госпожа. Лошади не разговаривают. Слава Богу. Я могу только представить, что сказал бы этот скверный зверь, обретя он дар речи. Ничего, что пристало слышать леди.

– Хорошо, что здесь не присутствуют леди. Но он, кажется, не злится на меня. Правда, Отшлепанный?

Протянув руку через дверь стойла, она погладила животное по его бархатному носу.

– Он сегодня на редкость в хорошем настроении. Даже покорном. Я уверен, причиной этому твое присутствие. Но расскажи о своем присутствии здесь. Я не могу поверить своим глазам.

– Я верю твоим глазам.

У Taлела были самые темные, самые проникновенные глаза, что она когда-либо видела. Глаза, которые могли бы хранить секреты.

– Мое присутствие... Я здесь с моим бойфрендом?

Предложение получилось вопросительным, а не утвердительным.

– Бойфрендом?

Taлел казался настроен так же скептически, как и она, и гораздо в большем шоке от слова «бойфренд», нежели от ее присутствия здесь, на скачках.

– А твой священник?

– Он знает, что я здесь. Я не уверена, почему он позволил мне приехать, но думаю, он думал… я не знаю. Я никогда не знаю, что на уме у этого мужчины.

– Но ты вернешься к нему?

И на этот вопрос Нора решила не отвечать. Затем она увидела Уесли, стоящего у загона и, скорее всего, высматривающего ее. В ярком свете дня, солнечный свет играл с его слишком длинными волосами и он, казалось, на мгновение был окружен нимбом. Случайно брошенный взгляд на него, заглушил ее слова и пробудил ее томление. Это может быть неправильное решение забрать девственность Уесли, а потом вернуться к Сорену, но Уесли был достаточно взрослым, чтобы столкнуться с рисками. И она должна заполучить его.