Нора опустилась на четвереньки на край причала, вглядываясь в воду. Длинные чешуйчатые усы выглядывали из нее, гораздо привлекательнее и менее пугающие, нежели акульи плавники.

– Уес, они такие прикольные. Можно мне одного?

Она протянула руку и коснулась спины одного извивающегося сома. На ощупь он был теплый и липкий. Взвизгнув, когда он обрызгал ее, Нора вскочила на ноги.

– Можешь забрать их всех.

– Спасибо тебе. Пусть пока поживут в пруду.

– Хорошая идея.

Уесли положил металлический совок обратно, скрестил руки на груди и посмотрел в ночь. Нора проследила за его взглядом. Они, казалось, не смотрели на луну или даже на звезды, только в темное пространство между ними. Рыбы наелись досыта, и вода стала снова спокойной. Нора осознала, что затаила дыхание, не совсем понимая, почему. Уесли сделал глубокий и медленный вздох.

– Нора я должен ненавидеть тебя. Ты знаешь это, да?

Она взглянула на него и кивнула. Бросив взгляд на небо, Сатерлин нашла одну яркую звезду и начала рассматривать ее.

– Да. Знаю.

– Ты пытала электрическим током людей. Я стараюсь уложить это в голове.

– Не старайся. В этом нет необходимости. Это просто часть моей работы. Некоторые люди любят, когда их бьют флоггером. Другие - когда их секут кнутом. Некоторые люди любят, когда через их тела пропускают электрический ток. У каждого свои извращенные желания.

– У меня их нет.

– Не иметь извращенных желаний - само по себе извращение.

– Спасибо, что не сказала мне снова, какой я ванильный.

– Уесли, почему я здесь?

– Мы кормим сомов. Вот почему ты здесь.

– Ты понимаешь, о чем я.

Он покачал головой.

– Если ты не знаешь, почему ты здесь, то я-то уж точно не могу тебе этого сказать.

Нора неловко засмеялась. Она никогда не знала, как справиться с Уесли, когда он был настолько отстраненным, что два фута между ними, ощущались, как в две мили.

– Здесь мило. Красиво. Мне нравится эта беседка.

– Мои родители поженились там.
– Уесли повернулся и взглянул на нее.
– Прямо под этой аркой. Все гости выстроились на причале, как почетный караул. Свадьба года, говорили все. Они сказали, что моя свадьба тоже будет здесь.

Уесли подошел к арочному входу белой беседки и уставился на длинный причал.

– Я приходил сюда, чтобы отвлечься. Это было хорошее безопасное место, чтобы думать о тебе. Или, честно говоря, пытаться не думать о тебе.

– Я думала о тебе каждый день, пока мы были порознь, - призналась Нора.
– Каждый божий день.

– Я тоже. Как бы я ни пытался не делать этого. Я приходил сюда, стоял и смотрел на звезды. И когда я поворачивался, я видел, как ты шла по причалу ко мне.

– Я сделала это сегодня.

– Не так, как я мечтал.
– Он застенчиво улыбнулся.
– В моих мечтах… ты была в свадебном платье.

Нора внутренне поморщилась.

– Думаю, я буду глуповато выглядеть в большом белом свадебном платье.

– Не в моих мечтах. В моих мечтах… ты выглядела красиво.

Она сделала шаг к нему, желая прикоснуться, но вдруг испугалась.

– Уес, ты не должен так сильно меня любить. Я олицетворяю собой многое, но все это не для такого, как ты. Я не знаю, почему я здесь, разве что я просто не могу быть сейчас в другом месте. Я не смогла уйти, как ни пыталась.

– Это пока. Но ты опять уйдешь, верно?

Нора тяжело вздохнула.

– Когда-нибудь ты научишься не задавать вопросы, на которые не хочешь получать ответы.

– Нет причин не задавать вопросы. Ты не можешь сделать мне больнее, Нора. Не больше, чем уже сделала. Ты меня сломала.

– Я никогда не хотела причинить тебе боль. Я пыталась уберечь тебя.

– Уберечь меня? От чего?

– От меня. Моего образа жизни. Моего мира.

– Я не нуждался в спасении. Я нуждался в тебе. Я нуждался в нашей жизни вместе в нашем доме. Это был наш дом, ты знаешь. Ты купила его, я знаю. Но он был наш.

Комок в горле Норы стал больше, и ей пришлось сглотнуть два раза, чтобы избавиться от него.

– Я мог бы выкупить твой дом у тебя, имея те деньги, что были у меня на текущем счете, - продолжил Уесли.
– Это карманные расходы для семьи Райли. Ты не знала этого, ты, скорее всего, даже не заметила, но время от времени, когда ты хотела отправить свой ипотечный платеж в банк, я брал чек и разрывал его. И я делал платеж сам, только потому, что мог. Так что да, это был наш дом.

Нора не пробовала заговорить снова. Она не была уверена, что смогла бы.