– И мне бы хотелось, чтобы ты стал моей правой рукой, - продолжал Кит.
– Я научу, как надо разговаривать с Атиаром, помогу со связями. И следующий проект будет уже полностью твоим. Это первый большой мост через туман, но далеко не последний.

Они хлебнули. Киту обожгло гортань, выступили слезы.

– Какой ужас!

Дженнер хохотнул и впервые посмотрел Киту прямо в глаза.

– Правобережное пойло и впрямь несусветная гадость. От такого тебе через месяц захочется сбежать в Атиар.

– Может, договоримся с перевозчиками, пусть доставят чего-нибудь иного?
– улыбнулся Кит.

На правом берегу подготовка к строительству оставляла желать лучшего: и блоков подвезено меньше, и рабочих найти труднее. Но понемногу в спорах между Китом, Дженнером и каменщиками с обоих берегов оформились окончательные планы. Предстояло воздвигнуть нечто уникальное, рекордное по величине - висячий мост в один пролет длиной в четверть мили.

Первоначальный замысел оставался неизменным: мост должен висеть на несущих цепях, по четыре с каждой стороны, закрепленных независимо, чтобы компенсировать смещения, вызываемые движением транспорта по полотну.

Составные части цепей - огромные звенья с проушинами и крепежные болты - можно заказать в пятистах милях к западу, в тех краях издавна выплавляют лучший в империи чугун; Кит уже отправил на литейные фабрики письма с просьбой возобновить работу для его нужд.

На левом берегу предстояло соорудить из золотистого известняка пилон с анкером, заглубив сваи в коренную породу. А здесь, на правом, вырастут постройки из розовато-серого гранита на колоколообразном фундаменте. Высота башен не менее трехсот футов. В Атиаре есть и повыше, но те не предназначены выдерживать тяжесть висячего моста.

Кит подверг испытанию рыбью кожу, и та оказалась по прочности почти равной чугуну, но во много раз легче. Дубильщики и канатчики, у которых он интересовался ее долговечностью, посоветовали съездить на речку Мекнай. Кит так и сделал: выкроив денек, осмотрел водяное колесо, плетеные приводные ремни которого после семидесятипятилетней службы не выказывали признаков износа. Рыбья кожа, объяснили архитектору, даже если ее не держать в тумане, по долговечности не уступит кленовому дереву, однако ей требуется постоянный уход.

Кит еще некоторое время постоял на берегу Мекная, глядя на поток. Недавно прошел дождь, и вода в русле была быстра и бурлива. «Через воду мосты легко строить, - подумалось ему.
– С этим любой справится».

По возвращении он отправил Дженнера через туман, чтобы встретить Дэлл и Стиввана Тростильщиков, у них на левом берегу были канатные дворы. В отсутствие помощника (по сути, местного жителя, о чем Киту неустанно твердили) более зримо проглядывала разница в отношении к мосту по обе стороны реки. На левом берегу считали, что деньги всегда потребны и грех от них отказываться, и вообще там царило воодушевление, которое обычно сопровождает масштабную стройку. На правом же недовольных оказалось намного больше. Река и впрямь разделила империю, и жители восточных краев, начиная с села Правобережное, в отличие от населения запада, не считали, что их судьба так уж неразрывно связана с Атиаром. Эти люди непосредственно подчинялись Триплу, восточной столице, уплаченные ими налоги тратились на обустройство земель, лежащих по эту сторону тумана, и никто здесь не желал, чтобы ослабевшая хватка империи снова окрепла.

Оттого-то восточная столица и взирает на строительство с прохладцей, и это отношение сказывается на поставках камня и чугуна. Киту пришлось потратить пять суток на визит в Трипл, чтобы предъявить губернатору свои бумаги и обратиться с жалобой в тамошнее отделение дорожного ведомства.

После этого дела пошли чуть получше.

К середине зимы был готов план управления проектом. За все время Кит ни разу не пересекал туман, тогда как Розали Паромщица переправлялась семнадцатикратно. И почти всякий раз, когда она объявлялась на правом берегу, архитектор виделся с ней, хотя встречи эти продолжались не дольше, чем уходит времени на кружку пива.

Следующая переправа состоялась в разгар ранневесеннего утра. Туман отражал затянутое облаками небо; бледный, ровный, он выглядел самой настоящей дождевой дымкой, засевшей в горной долине.

У пристани Розали укладывала товар на паром. Появление Кита было встречено улыбкой; лицо женщины вдруг показалось ему красивым. Архитектор кивнул незнакомцу, следившему с причала за погрузкой, а затем поздоровался с Паромщиками. Вало лишь на миг разогнул спину и тут же вернулся к работе: он сбрасывал с пристани громадные тюки, а Розали внизу ловко их ловила. Кита молодой перевозчик избегал с самого начала.

«С тобой потом», - подумал строитель и перевел взгляд на Розали.

– Что в тюках? Вы их так швыряете, будто там...

– Бумага, - закончила за него женщина.
– Самая лучшая ибрарийская шелковичная бумага, легкая, как ягнячья шерсть. У тебя, в твоей папке, она небось тоже имеется.

Кит подумал о плотных листах велени, на которых предпочитал чертить, и о хлопковой бумаге, которую использовал для прочих надобностей. Изготовленная далеко на юге, она была до того гладкой, что на ощупь казалась эмалью.