Хлопнули дверцы автомобиля. Она повернулась и увидела бегущего к ней Майки. Поскальзываясь на покрытой росою траве, она бросилась к нему навстречу.

— Ого, да ты подрос! — сказала она, стиснув его в объятиях, и взъерошила его густые медно–рыжие волосы.

— А папа мне новую игрушку купил, — похвастался он, показывая ей свой «Геймбой». — Видишь? Типа гонок NASCAR [1] .

— Я тебя целое лето не видела, а ты только хотел показать мне игру? — Она снова обняла его.

— Фу. Перестань. — Он вырвался из ее рук. — Реально крутая игра. Я научу тебя ей по дороге домой. — Он деловито покрутил головой. — А где Ливви?

— Пакуется. Ступай помоги ей. — Она подтолкнула его к коттеджу сестры.

Он со всех ног бросился к «Арапахо».

— Эй, Лив, мы уже тут! Зацени мою новую игрушку!

Дестини обернулась и увидела, как ее отец шагает вверх по склону, расставив руки, с улыбкой на лице. В свете утренней зари его очки мерцали красным. Густой клок седых волос, как обычно, не причесанных, так и подскакивал на макушке. Косматые седые брови, словно две гусеницы, извивались поверх очков.

— По–моему, я вас откуда–то знаю, — произнес он.

Дестини от души обняла его. Прижалась щекой к его щеке.

— Ай. Ты не побрился.

Он потер подбородок.

— Забыл, наверное.

Его щетина поседела, отметила Дестини. И вид у него ужасно усталый.

Она искоса взглянула на него:

— Опять ночей не спал в лаборатории?

Он кивнул.

— Причем частенько. — Его улыбка была грустной. — Все уехали, дом опустел, что еще мне оставалось делать?

Дестини проглотила возникший в горле ком.

— Ничего, теперь мы все будем дома. Там больше не будет так тихо.

— Этого–то я и боялся! — воскликнул он, и глаза его за стеклами очков лукаво блеснули.

Они дружно рассмеялись.

Ливви вышла из коттеджа в шортах и футболке без рукавов, волоча чемодан, рюкзак и три холщовых мешка, из которых вываливалась одежда.

— Не смогла нормально уместить, — пожаловалась она.

Тут же она все бросила и побежала обнимать папу.

— Эй, я по тебе скучала!

Он отступил назад, чтобы получше ее рассмотреть.

— У тебя довольно цветущий вид.

Ливви нахмурилась:

— Это комплимент?

Он продолжал разглядывать ее.

— Татуировок нет?

— Конечно нет, папочка. Я же слово давала, помнишь?

Он повернулся к Дестини.

— Она этим летом не впутывалась в неприятности?

— Ни–ни, — заявила Ливви, прежде чем Дестини успела ответить. — И почему это я обязательно должна впутываться в неприятности?

Доктор Уэллер хмыкнул. Перевел взгляд на коттедж Ливви.

— Не хватает одного члена семьи. Где Майки?

Ливви закатила глаза.

— Он у меня под кроватью надыбал какой–то новый вид червяка, которого никогда раньше не видел. Теперь ползает за ним по всему домику, изучает. Весь в тебя, пап, помешан на всякой живности.

— Наши коттеджи — самое место для изучения всяких букашек–мутантов, — сказала Дестини. — Он там не один час проторчать может.

— Майки несомненно повзрослел, — добавила Ливви. — Раньше он ел червяков. Теперь только за ними гоняется.

— Давайте отнесем вещи в машину, — сказал доктор Уэллер, рукой массируя тыльную сторону шеи. Тяжело вздохнул. — Нас ждет долгая поездка домой.

— Папа явно постарел, — сказала Ливви. Говорила она шепотом, даже несмотря на то, что они находились в своей комнате наверху.

— Это лишь потому, что у него побелели усы, — сказала Дестини.

Ливви покачала головой.

— Он выглядит очень уставшим. Весь как–то ссутулился. И ты заметила, что он все время вздыхает? Все его лицо изменилось. Щеки запали…

Дестини бросила взгляд на лестницу, желая удостовериться, что дверь закрыта. Сестры делили длинную комнату с низким потолком, расположенную над гаражом. Когда Уэллеры только переехали сюда с двумя маленькими дочерьми, помещение это служило хранилищем для всякого старья. Но глава семейства достроил стены, выкрасил, постелил палас и превратил хранилище в просторную комнату на двоих.

Дестини любила эту комнату, потому что она походила на самую настоящую отдельную квартиру. Когда приходили ее друзья, они всегда поднимались туда.

— По–моему, папа слишком много работает, — сказала Дестини, запихивая грязную лагерную одежду в белый мешок для белья. — За все лето ни разу не брал отпуска.

Ливви, растянувшись на кровати, наблюдала, как Дестини разбирает вещи.

— Он вообще стал странный после маминой смерти, будто зомби какой–то.

— Нам всем недостает мамы, — проговорила Дестини тихо. — Так странно — вернулись домой, а ее нет. Мне все кажется, что она вот–вот поднимется к нам и поможет распаковаться.