— Я надеюсь мы не опоздали? — спросил генерал.

— Нисколечки. — ответил Коншин. — И так, я думаю что дознавать должны Сергей и Егор. Сергею он доверяет, и будет говорить с ним куда охотней, а Егор представитель полиции, так сказать, лицо официальное.

Никто на это и не возражал и не соглашался, присутствующие просто молчали. Видимо бессонная ночь всем далась нелегко, и сейчас мужчины пытались прийти в себя. Сергей-же наоборот, выспавшись чувствовал себя полным сил, вернулась ясность мыслей, и он сразу-же понял свое главное упущение.

— Нам нужен Мирон. — нарушил молчание юноша.

— Зачем? В смысле для чего? — не понял Федор.

— Нам нужен врач. — начал пояснять Сергей. — Наши основные обвинения основаны на том, что в клубе всем участникам давали пить, или курить, зелье, которое влияло на их разум, в результате чего люди теряли над собой контроль, чем и пользовались мошенники выманивая деньги у своих жертв. — юноша посмотрел на присутствующих, те внимательно слушали. — Понятно что для серьезного дела этого может быть недостаточно, поэтому нам и нужен доктор, врач, человек который сможет подтвердить со стороны науки все наши предположения и доводы.

— Егор, — Алексей Николаевич повернулся к полицейскому. — суд возьмется за такое дело?

— Если будет доказан факт мошенничества, то да. А если мы сумеем доказать связь между смертью Белянского, вы уж меня извините но Аннушка сама повесилась, и его участием в клубе, то можно будет составить крепкое дело. Этого будет предостаточно для вызова Попова и Андрея на допрос. Ну и не забывайте о церкви, с той стороны тоже расследование начнется, они просто обязаны проверить эти собрания на предмет культа или иной ереси, так что да, возьмется. — ответил тот на вопрос. — Главное сегодня получить нужные сведения.

— Федор, привезешь доктора. — отдал распоряжение Коншин.

— Заедете в усадьбу к Раисе Петровне, — повернулся к Федору Сергей. — спросите у Ольги Григорьевны работы которые отец мне прислал из Москвы, она поймет. В этих научных трудах есть описания очень многих растений, влияние их на организм и разум человека в частности. Я полагаю, что будет не лишним приложить эти бумаги к заключению Мирона, в качестве пособия на основании которого он и сделал свои заключения. Там стоят фамилии очень известных и авторитетных докторов, профессоров и ученых, их имена будут иметь вес. Работы таких людей просто не смогут не принять во внимание, мало кто посмеет оспаривать их компетентность.

— А я вам говорил, — Владимир Степанович поднял указательный палец правой руки вверх. — он далеко пойдет!

— При разговоре будем присутствовать все, все кто здесь и Мирон. — между тем продолжал юноша. — Нужно вести протокол беседы, допроса, если хотите, потом все поставим под ним подписи, это уже будет документ. Сделаем две копии, одну вы повезете в Киев, другая останется здесь.

— Как вы его будете везти? — спросил Алексей Николаевич Коншина.

— Я с Артуром по реке до Екатеринославска. Унге повезут по берегу, с охраной, разумеется. Там сядем на один корабль, и поплывем в Киев. На корабле они не пересекутся, об этом не беспокойтесь. — объяснил Владимир Степанович.

— У вас случайно нет людей в имении Поповых? — повернулся генерал к Федору.

— Вы мне льстите, — улыбнулся тот. — я ведь не царская охранка, такими ресурсами, увы, не располагаю.

— Что ему может грозить? — спросил Сергей у Егора.

— Смотря какая степень участия, — пожал тот плечами. — не знаю. — чесно признался он.

— Надо дать ему понять, что он не только в безопасности, но и что ему голову не отрубят. — объяснил мотив вопроса юноша.

— Напишем бумагу, — начал Егор. — что так и так, принял участие и содействовал при поимке преступников. Разоблачил заговор и прочее. Мы все подпишемся и будем просить, я не знаю, пусть его просто со страны вышлют да и все. — предложил полицейский. — Я, как лицо должностное, смогу заверить грамоту, отдадим ему, и все, пусть чувствует себя в безопасности. — он еще немного подумал. — Ну да, еще добавим что люди умирали не по его вине.

— Хорошо, я думаю этого будет достаточно. — высказал свое мнение Алексей Николаевич.

— Вот и здорово. — Коншин встал со стула. — Федор за доктором, а мы пойдем писать бумагу.

Все стали из-за стола, Федор вышел, спустя некоторое время вошел Никифор. По очереди, дабы не привлекать лишнего внимания, все спустились в подвал. Так-же по очереди, мимо дубовых бочек, вошли в дальнюю комнатку за дверью. Пока ждали Федора с Мироном Егор составил ходатайство, а Унге поведал о том кто он на самом деле и откуда родом.

Из его рассказа стало известно, что никакой Унге не немец, а что он литовец, из города Мемель, который правда находится в составе Германской Империи. Отец его — Любомир Буткус, мать — Елена Катилюте, приехали в Мемель с той территории Великого Княжества Литовского, которое находилось тогда под властью Российской Империи, оба знали русский язык, оба были из литовских дворян, которых российская власть лишила земель и титулов. Когда-же в 1863 году родственники Буткуса присоединились к мятежу против России, тот без раздумий оставил супругу с сыном и отправился к ним. В первой-же стычке с российскими войсками, в Гродненской губернии, Любомира убили. Отца Елены арестовали, обвинили в пособничестве мятежникам и сослали в Сибирь.