При свалке уличной убит.

А между тем уж наступал

Тот день, в который обещал

Княжну он с принцем обручить.

И он в раздумьи, как тут быть,

Решился ехать к ней затем,

Чтоб вместо царских диадем

Облечь, по воле злых судеб,

Невесту в грустный, черный креп.

И вот, как скоро срок настал,

Он рано утром подъезжал

При блеске солнечном к стране,

Где он уверен был вполне

Увидеть голову того,

Кто был так страшен для него.

Он думал: «Вот она с копья

Сурово глянет на меня!»

И с этой думой, позабыв

О горе, ехал между нив

И беззаботно напевал

Какой-то древний мадригал.

Когда ж он к замку своему

Стал приближаться, вдруг ему

Послышался далекий рог,

Но удивить его не мог:

Всегда трубили в замке так,

Вдали завидя царский флаг.

Но, чу! Музыки боевой

Он ясно слышит марш живой!

Сдержав коня, внимает он,

И вдруг, как чем-то поражен,

Взывает к спутникам: «Вперед!

На встречу мне принцесса шлет

Хор министрелей, в мысли той,

Что приближается со мной

Жених; а он теперь уж труп!»

Так скачет он, покуда труб,

Литавр и флейт стал резче звук,

И озирается вокруг,

Чтоб убедиться наконец,

Как обманулся маг-мудрец,

Смутивший сердце в нем своим

Вещаньем дерзким и пустым.

И вот, близь замка, у ворот,

Где был в аллею поворот,

Он видит шествие вдали,

С каким выходят короли.

По обе стороны от них

Шли девы в платьях парчовых

И стройно пели. Шел вослед,

В одежду алую одет,

Хор министрелей; дальше ряд

Вельмож, одетых как в парад;

Затем придворные пажи

И, обнаживши палаши,

Строй латников и арьергард —

Лес целый светлых алебард.

С дурным предчувствием в груди,

Король сдержал коня в пути;

Но ни на миг не изменил,

В упорстве сердца, прежних сил.

Он думал: «Если б даже мне

Пришлось погибнуть здесь в стране,

То и тогда не изменюсь,

Пока монархом я зовусь!»

Пока стоял он недвижим,

Вдруг расступилась перед ним

Толпа. И вот, рука с рукой,

Вдоль по аллее лип густой,

В коронах, в золоте порфир,

При пеньи дев, при звуках лир,

На встречу гостю из ворот

Чета прелестная идет.

За нею много лордов шло;

Пред ней, с мечами наголо,

Несли два рыцаря седых

Хоругвь с девизом царским их.

Глядит, нахмурившись, король;

Но прежде чем успела боль

В его растерзанной груди

В негодованье перейти, —

Уж старцы с знаменем в руках

Пред ним стояли в двух шагах.