Не дознаваясь от него

О роде, племени его:

Все это знаем мы, избрав

Его нам в сына. Прочитав

Посланье наше, в тот же час

Их обвенчай и дай приказ,

Чтоб присягнули все ему,

Как принцу, сыну моему.

Так все исполни поскорей,

По долгу верности своей».

И эти строки дописав,

Перо бросает, услыхав

В соседнем зале гром и стук

Гостей встающих. Адских мук

В ней грудь наполнилась опять

При страшной мысли — опоздать!

И пышет вновь любви в ней жар;

Влагает в роковой футляр

И жизнь и смерть она, потом

Оттискивает герб на нем

Печаткою из хрусталя,

Дарованной от короля.

Затем по лестнице назад

Сбегает опрометью в сад,

Бежит, и гул глухой речей

Вдали пирующих гостей

В ней страхом сердца превращен

В какой-то гром, в какой-то стон,

И даже шум ее пугал

Ее летучих покрывал.

Так, не примечена никем,

Бежит к фонтану, где меж тех

Одна, как добрый, верный страж,

Стоит Адель, покуда паж

Спокойно спит наедине;

Сейчас лишь только он во сне

Перевернулся в первый раз,

Не открывая сонных глаз.

И вырвав грамоту из рук

Княжны, чуть дышащей от мук,

Отважно фрейлина спешит

К пажу, который крепко спит,

И смелой, твердою рукой

Влагает свиток роковой

В шнурок, висящий на паже,

Потом подходит к госпоже.

Теперь избыток юных сил

Княжне внезапно изменил,

И тщетно силится вздохнуть

Ее истерзанная грудь,

По телу трепет пробегал,

И на ланитах померкал

Румянец жизни, и, бледна,

Готова в обморок княжна

Упасть, и слабою рукой,

Холодной, бледной, неживой,

Принцесса ищет, где б найти

Себе опору на пути.

И тихим голосом своей

Подруге шепчет: «Поскорей

Уйдем. Ах! лучше умереть

Чем муки адские терпеть,

По странной прихоти судьбы!

Мне сил не станет для борьбы

С моим позором! Для чего

Мне показала ты его?»

«Княжна! — сказала ей Адель,

Схвативши за руку. — Ужель

Всех трех погубите вы нас

Напрасным страхом в этот час?

Так успокойтесь же, и Бог

Пошлет конец вам всех тревог!»

Сказав, поспешно увлекла

Княжну из этого угла

Густого сада в глубину

Аллей тенистых, где одну

Ее оставила, стрелой

Пустившись в княжеский покой.

Кладет в корзину здесь она

Бутылку старого вина,

И хлеб, и фруктов золотых,

И много лакомств дорогих,

Какими древле средь пустынь

Фригиец угощал богинь,

Когда еще виною зол

Елену в Трою он не ввел.